Марина Серова: Любимая женщина маньяка

— Конечно, конечно. Ты так всегда говоришь. Впрочем, мне нужно с тобой посоветоваться по одному важному вопросу. И я подумала, может, за завтраком?

— Обязательно поговорим. Я только в душ сбегаю и закину вещи в стирку. Утром было прохладненько, а потом жара снова набрала обороты, и от меня разит как от скаковой лошади, а от костюма — как от лошадиной сбруи.

— Фи! — тут же отреагировала тетушка. — Женя, вот где тебя воспитывали?!

— Ты же знаешь, теть Мил, в казарме! — хихикая, выкрикнула я, удаляясь по коридору.

Стоя под струями теплого душа, я пыталась проанализировать загадочное поведение тетушки. Интересно, что она задумала? Перебрав несколько вариантов, я так ни на чем конкретном и не остановилась и махнула рукой. В конце концов, буквально через пять минут я и так все узнаю, так чего гадать зря?

Некоторое время за столом царило молчание. Я поглощала завтрак и, несмотря на данное себе обещание, продолжила гадать и мысленно перебирать варианты один невероятнее другого. А тетя Мила, видимо, собиралась с духом.

— Тебе отрезать рулета, Женечка?

— Даже не знаю. Может, лучше оставим его на обед? Все очень вкусно, но еды правда слишком много.

— Твой любимый, из белого мяса индейки, фаршированный маринованными шампиньонами!

— Ладно, давай кусочек. Лишний круг в бассейне накину сегодня.

— Ага.

— Так о чем ты собиралась поговорить, теть Мил?

Она отрезала кусочек рулета, положила его на мою тарелку, присела на соседний стул и только после этого заговорила:

— Я хотела попросить, чтобы ты отложила намеченную работу на некоторое время. Если это возможно, конечно.

— Зачем?! — От изумления я на несколько секунд замерла и перестала жевать.

— Понимаешь, кажется, одной моей подруге необходима срочная помощь.

— То есть ты в этом не уверена? Или не уверена она? — не сдержалась от колкости я.

— Это долго объяснять. Но я все расскажу, если ты пообещаешь вмешаться и разобраться в этой странной истории. Понимаю, я человек, который регулярно высказывается против выбранной тобой профессии, критикует и просит ее сменить или хотя бы быть осторожней. И вдруг такая просьба! Это странно и нелогично, но они в ужасе! И боюсь, сами не смогут справиться. Мне элементарно жаль подругу, и ее дочек тоже жаль! Так что уж не взыщи, Женечка, что я тебя прошу об этом!

— Постой, погоди, теть Мил! — прервала я поток бессвязных и малопонятных фраз. — Разумеется, мы не бросим в беде близких людей. И я постараюсь разобраться в ситуации, а также помочь, чем смогу. Только объясни все спокойно и по порядку. Но прежде чем станешь рассказывать, у меня есть один вопрос. Вот эта вся суета, — я повела рукой, предлагая ей осмотреться, — завтрак, мои любимые блюда, лимонад, выпечка, это все к чему? Неужели из-за твоей просьбы?

— Конечно, Женечка, мне ведь очень неудобно просить тебя, понимаешь? Вдруг эта работа тоже окажется рискованной? И ты скажешь: как других охранять, ты, тетя, категорически против, а как решать проблемы твоей подруги, так сразу беги и плевать на всякие риски! Можешь сказать, и будешь совершенно права, дорогая!

— Риски в моей профессии довольно относительные, — протянула я, — и ты обычно склонна их сильно преувеличивать.

— Да?! А кто недавно ранен был?! — в азарте тетушка слегка подпрыгнула на стуле.

— Это случайность, — я поморщилась, — досадная, болезненная помеха, не более того.

— Хорошо, если так. Только я полагаю, что ты, в свою очередь, всегда сильно преуменьшаешь опасность и риски твоей работы и никогда не рассказываешь мне всего, прикрываясь соблюдением конфиденциальности.

«Само собой, — подумала я с непроницаемым выражением лица, — ведь близких людей надо беречь. И тете Миле вовсе не следует знать, какие хитрые ловушки небольшая частная армия усиленно расставляла для ее племянницы в небольшой живописной европейской стране не так давно. И сколько раз мы вместе с подопечным были буквально на волосок от гибели. Впрочем, стоит ли сейчас думать об этом», — сама себя одернула я и стала внимательно вслушиваться в рассказ тети Милы, потому как она как раз подбиралась в своем повествовании к сути.

— С Верочкой мы дружили давно, еще со времен учебы. Она, правда, немного младше меня, но ко мне всегда тянулись не только сверстницы, но и девушки и ребята помладше. Как к заботливой и более опытной подруге. Последние годы мы с Верой не общались почти, но с праздниками друг друга поздравляли регулярно, сначала почтой, а теперь в соцсетях. А иногда мы и новостями обменивались. Из ее рассказов я знала, что Вера овдовела, но до этого успела вырастить двух чудесных дочерей: Татьяну и Елену. Вот они с Еленой и решили обратиться за помощью ко мне, вернее, к тебе через меня, потому как очень сильно переживают за Татьяну. Верочка говорила, что прямо спать ночами не может, все ее мысли одолевают страшные.