Игорь Зарубин - Любовь и золото

Когда Сергей, тихонько постучавшись, вошел в тещину комнатку, Анастасия Егоровна, стоя на коленях, молилась на крошечную иконку Богоматери. Она не заметила появления зятя, продолжала шептать, креститься и низко кланяться, касаясь морщинистым лбом скрипящей половицы. Или сделала вид, что не заметила.

Кротов кашлянул. Анастасия Егоровна медленно обернулась. В ее влажных глазах застыл немой вопрос.

— Все хорошо… — еле слышно произнес Сергей. — Надюша родила… Мальчики… Близнецы… — Он запнулся, сглотнул сухой комок и обессиленно опустился на краешек стула. Его руки повисли безжизненными плетьми.

— Это ты… — одними губами проговорила Анастасия Егоровна. — Это из-за тебя… Убийца…

Борта кораблей со страшным скрежетом врезались друг в друга, снасти переплелись, и матросы «Золотой лани», как кошки, бросились карабкаться по свисавшим тросам на высокую палубу галеона.

— Быстрей, шлюхины дети! Всех вздерну на рее! — Лицо сэра Френсиса вмиг переменилось.

Маска добропорядочного кавалера слетела с него, как кленовый лист осенью, а вместо нее показалось лицо кровожадного убийцы, готового смести все на своем пути.

На палубе галеона творилось что-то страшное. Человекоподобные существа с холодящими жилы воплями носились по кораблю, то и дело сцепляясь друг с другом в смертельной схватке. Они хватали друг друга за глотки, выдирали пальцами глаза, отрывали зубами уши, сносили короткими абордажными мечами головы, руки, ноги. Испанские и английские проклятия смешались в какую-то странную речь, которую разве только один дьявол мог разобрать.

Но матросы «Золотой лани» были более хладнокровны, более организованны. За полтора года плавания под началом непобедимого адмирала, которого боялись все без исключения в этих морях, они уже двенадцать раз ходили на абордаж, двенадцать раз прошли через это горнило. Поэтому выжили самые стойкие. Испанцы же, не готовые к бою, хоть и сражались, как львы, покрывая каждый клочок палубы своей и вражеской кровью, вынуждены были дюйм за дюймом отступать на корму.

— Матросы загоняют их в трюм, сэр! — прокричал офицер.

— Пусть только не подпускают к пороховым погребам, — скомандовал Дрейк и, не удержавшись, сам бросился на галеон.

— Стойте! Вам нельзя, адмирал! Вас могут…

Но остановить Дрейка было невозможно. С проворностью, невероятной для такого грузного человека, Дрейк взобрался на палубу и ринулся в самую гущу сражения, обнажив меч, снятый когда-то с пленного испанского капитана. И уже через мгновенье дорогая толедская сталь обагрилась кровью потомков тех, кто ее так искусно выковал.

— Адмирал! Тут адмирал! — эхом пронеслось среди покрытых потом и кровью матросов. Известие о том, что сам Дрейк принимает участие в сражении, придало британцам новых сил, и они еще яростнее набросились на испанцев.

— Ну что же вы, бабы! — заревел адмирал, размахивая мечом направо и налево. — Посмотрите, как сражаются эти чертовы католики! Видит Бог, в следующий поход я наберу испанскую команду!

Перешагивая через растерзанные тела, он упорно продирался к капитанскому мостику, на котором в испуге сгрудились офицеры.

— Эй вы, пожалейте команду! — кричал он, дико сверкая глазами. — Прикажите сложить оружие, и никто больше не будет убит! Или спускайтесь сюда и сражайтесь вместе со своей командой, как это делаю я!

Испанские матросы сторонились этого яростного плечистого коротышки, который рубил направо и налево всякого, кто встанет у него на пути. Глаза Дрейка налились кровью, он метался по палубе как коршун, разрубая людей пополам, выпуская наружу кишки, отрубая одним махом руки и ноги. Кровь на клинке не успевала запекаться и стекала в ладонь, отчего рукоять стала скользкой, как рыба. Испанцы в ужасе бросались за борт, где их хладнокровно расстреливали лучники.

— Где капитан?! Капитана мне! — кричал Дрейк.

— Я капитан! — вдруг крикнул кто-то сзади, и Дрейк еле успел увернуться от меча, просвистевшего над ухом.

Прямо перед адмиралом вырос здоровенный мужчина в латах.

— Я капитан. Ты меня искал, паршивая протестантская свинья? Сейчас я отрублю тебе уши и скормлю их корабельным крысам!

— Имею честь вызвать вас на поединок, сеньор. — Дрейк вежливо улыбнулся и поклонился.

И началась схватка. Смертельная схватка двух капитанов. Так дерутся голодные тигры за кусок мяса.

Все замерли и окружили своих предводителей тесным кольцом, позабыв про бой и не помышляя о каком-либо вмешательстве.