Елена Богатырева - Когда она меня убьет [СИ]

— Кажется, что-то такое…

— У Евы его нет.

— Мне это ни о чем не говорит.

— Я не Вера, — пробормотала наконец Ева. — Если бы я была Верой, то зачем мне приходить сюда?

Мужчина был в нерешительности. Однако его порыв, похоже, угасал. Он прошел в комнату и тяжело опустился на диван. Лицо у него сделалось таким жалким, что вместо того, чтобы убираться подобру-поздорову, мы с Евой вернулись в комнату вслед за ним.

— Я не могу больше об этом молчать, — сказал он, глубоко вздохнув. — Это какое-то безумие.

— Расскажите нам, — попросила Ева. — Если хотите, конечно, расскажите нам, мы ведь поймем, мы и сами в этом… во всем…

— Вы единственные, кто не сочтет меня умалишенным.

Мы осторожно опустились на стулья. Ева даже расстегнула куртку. Я последовал ее примеру, и мужчина, похоже, решил воспользоваться своим шансом.

Его жизнь четко делился на две части — до встречи с Верой и — после. Двадцать пять лет, прожитые им до встречи с нею, ничем ему не запомнились.

То есть в них, наверно, было много всего, чем живет молодой человек до двадцати пяти лет, может, и любови были разные, но после встречи с Верой, а собственно после ее смерти, прошлое до знакомства с нею стерлось из памяти. Сначала была любовь. Странная, совсем не такая, как у всех. Вера была девушкой видной, держалась королевой, он встречал ее пару раз, но она даже не замечала его. И ему никогда не приходило в голову за ней приударить. Да такое никому бы в голову не пришло. Любое проявление дружеского чувства, сокращающего дистанцию между людьми, вызывало у нее приступ высокомерия. Она с глубоким презрением относилась к студенческим вечеринкам, к загородным вылазкам, к веселым компаниям. Если бы только ее высокомерие — вряд ли ей удалось бы занять место королевы на своем факультете. Нет. Было в ней что-то такое, чего не было ни в ком. То ли, уверенность безграничная в себе, то ли еще что, но она выглядела так, будто все знает наперед — и ваши слова, и ваши намерения. Да еще знает и цену вам самим и вашему будущему заодно. Порой, когда ребята заговаривали с ней, она смотрела на них с таки заносчивым сожалением, что никто не хотел оказаться на их месте.

Но к странностям Веры нужно было прибавить главное — она была практически лучшей ученицей на курсе. Она занималась, выполняла все задания и по всем предметам показывала лучшие результаты. Она читала кучу дополнительной литературы, но никто никогда не видел ее с томиком стихов или за чтением романа.

Была еще одна черта, которая отличала ее. Любая, даже самая аккуратная и благоразумная девушка могла однажды, ну хотя бы раз за пять лет учебы, прийти в мятой юбке (выключили свет дома, какая беда!) или выбрать не слишком идущую ей модную вещь. Только не Вера. Вера всегда была образцом аккуратности и выдержанного стиля.

Вера была настоящей королевой по всем пунктам. У нее не было минусов — одни сплошные плюсы, и именно это кое-кто и считал ее главным недостатком. Полное отсутствие изъянов.

Я не выбирал ее, поэтому не успел повздыхать по ней, помучиться молча, помечтать. Она выбрала меня сама.

Раза два мы встречались. Просто бродили по улицам, разговаривали. Она была настолько загадочна и прекрасна, что мне казалось — я никогда не смогу дотянуться до нее. Не смогу заинтересовать ее по-настоящему. Но наш роман развивался на редкость быстро и протекал бурно. Всего несколько встреч предшествовали близким отношениям. И сразу же после второй или третьей нашей встречи Вера сама решила нашу судьбу — и мы поженились.

Я потом часто вспоминал те времена и недоумевал, как она, такая утонченная, деликатная, обворожительная, так резко и безапелляционно предложила мне жениться на ней. Я бы выразился ее словами «настоятельно посоветовала на ней жениться».

Наверно, это было немного странно, но до того ли мне тогда было, чтобы уделять внимание таким мелочам. Когда человеку дают в руки миллион рублей он ведь не станет спрашивать, а почему, собственно, мне, а чем я это заслужил, нет-нет, погодите, давайте разберемся… Нет, он берет все, что ему якобы причитается, опьяненный счастьем момента.

Два следующих года я прожил словно в раю. Нет, честно, не было человека на этом свете счастливее меня. И это была уже не влюбленность, когда даже ошибочно можно быть счастливым, когда разум затуманен. Нет. Это был каждый будничный день, это было как ни у кого, и мне уже тогда не с кем было поделиться своим счастьем. Знакомые ругали жен, сбегали от них по вечерам на футбол, на рыбалку, просто посидеть в мужской компании, а я никуда никогда не ходил. Разве из рая уходят?