Лана Балашина - Дела семейные

— То, что с Авериным происходит что-то неладное, было видно даже мне, хотя я не знал его раньше. Самое главное: он все время ужасно нервничал, казалось, в нем пружина, заведенная до отказа. Я должен, должен был догадаться о том, что он по уши в этом, раньше Стаси, но мне мешали некоторые внезапно возникшие обстоятельства. — Он поморщился, а Ольга опустила голову. — Не знаю, о чем я думал последние два дня, знаю только, что вся моя жизнь сегодня зависела от скорости, с которой я ехал в аэропорт. Я связался со своим старым знакомым, он и помог мне задержать Аверина и Ташу. Когда я примчался, все уже было в полном порядке: Таша в игровой комнате с детским психологом, Игорь, полностью разрушенный внезапным задержанием, в кабинете моего приятеля, а самолет готовился к отлету. У меня не было времени на долгие раздумья, и я принял единственно возможное в тот момент решение: Таша осталась со мной, Игорь с документами и бумагами улетел. Я думаю, что поступил правильно.

Ольга поднесла ладони к лицу и молча заплакала. Слезы стекали по ее щекам. Стася прижалась к ней, гладила ее волосы.

Максим поморщился:

— Я надеюсь, что пройдет время, и ты поймешь, что я поступил так не только из-за того, чтобы ты осталась со мной. Хотя, если говорить всю правду, я не сожалею о том, что твоего мужа здесь нет. Ты должна понять, здесь ему грозило не просто обвинение в убийстве Веры и попытке убийства Антона. Там, в аэропорту, я понял, что он смертельно боится своих бывших хозяев, тех, чьи ценные бумаги он вез через границу. Для него единственный шанс спастись — это немедленный отъезд. Причем я и сейчас не слишком уверен в положительном результате. С теми деньгами, что он увел у своих подельников, скрыться невозможно. Финансовый мир достаточно прозрачен, его найдут, и помоги ему бог. Я не хочу допустить даже мысль, что в этот момент ты или Таша можете оказаться рядом. — Максим с горечью посмотрел на Ольгу: — Оля, прости, что я не задержал его. Уже там, в аэропорту, я подумал, что то, что произошло между нами вчера, для тебя могло ничего не значить, что ты любишь в нем мужа и отца своего ребенка, а вчера это был просто мимолетный каприз, зимнее наваждение. А я даже не имел возможности дать вам проститься…

Ольга поднялась, шагнула к Максиму, взяла его тяжелую руку, поднесла к лицу и поцеловала прямо в раскрытую ладонь.

— Максим, ты уж потерпи, милый. Мы с тобой потом обо всем поговорим, у нас с тобой будет много времени на разговоры, целая жизнь. Скажу только одно: вчера я приняла решение расстаться с Игорем, просто не успела с ним объясниться. Игорь никогда не любил меня, никогда не требовал ответных чувств, и я думала, что жизнь так и пройдет рядом со мной, а тут появился ты. Я полюбила тебя сразу и навсегда, еще там, на крыльце, когда ты приехал со своим замечательным букетом. Я размечталась, что это ко мне ты ехал, но даже и в мечтах не могла поверить, что все будет так, как сейчас.

Ольга подняла на Максима сияющие и еще влажные от недавних слез глаза, и он взял ее лицо в руки, поцеловал в висок и отпустил. Ольга устроилась возле него, подняла лицо вверх, прикрыла глаза и спросила:

— Господи, знать бы, зачем Игорь все это затеял? Что же, ему денег мало было? Как он там, без Ташки? В ней была вся его жизнь, я всегда чувствовала это.

Я пожал плечами:

— Оля, он из-за Ташки все и сделал. Мы никогда не расспрашивали Игоря о его детстве, а он никогда о нем не рассказывал. Про Ташку он решил, что в ее жизни невозможного будет мало. Через его руки проходили огромные деньги, и в какой-то момент он не выдержал: ему показалось, что это несправедливо, то, что он, зарабатывая кому-то такие деньги, не может оставить их себе. Собственно, не себе, а Таше. Он придумал ей какую-то далекую от реальности будущность, надеялся, что с его деньгами он сможет обеспечить ей достойную счастливую жизнь. В принципе, он все правильно рассчитал, ценные бумаги были оформлены, деньги переведены на счет в какой-нибудь очень далекой стране, даже билеты на самолет, документы и визы он уже подготовил. Все карты ему спутало мое неожиданное возвращение и расследование, начатое неугомонной Стасей и Максимом. — Я усмехнулся: — Какое лицо у него было, когда мы рассказали ему о джипе, на котором приезжал Алексей! Ты говоришь, он нервничал. Он не просто нервничал, он сходил с ума от беспокойства!

Женя качнул головой:

— А тут еще я подъехал из аэропорта, где встретился с Антоном! Кстати, как он там?

— Все нормально. Врачи обещают, что через пару недель сможет плясать. Организм молодой, здоровый. Заживет, как на собаке.