Лана Балашина: Дела семейные

— А вы, видимо, наш новый экономист? Женька мне довольно точно описал вас. И что же вы одна работаете в такой день?

— Вообще, меня зовут Станислава, можно Станислава Павловна. Если мы, конечно, подружимся, можете называть меня Стасей, это мое домашнее имя. — Я с ужасом почувствовала, что краснею. Представляю, как меня аттестовал Женя! — Я, собственно, уже заканчиваю. Мне нужно было поработать с документами. И я уже почти ухожу.

Он внимательно глянул на меня и сказал:

— Извините, если смутил вас. И не надо из-за меня убегать. Вы, наверное, шли выпить кофе? Если не возражаете, я составлю вам компанию.

— О, Господи, конечно, не возражаю.

Мы прошли в комнату отдыха, он сел на высокий стул у стойки, сцепил руки с коротко стрижеными ногтями на длинных пальцах и наблюдал, как я насыпаю кофе в агрегат, как достаю чашечки. Когда в комнате запахло свежесваренным кофе, он засмеялся:

— Стася, вы даже не знаете, как хорошо, что есть вещи, которые остаются неизменными. Например, твой кабинет, или эта комната, или запах кофе. Это мой отец не разрешил ничего трогать на моем столе в кабинете?

Я подумала и сказала:

— Скорее всего, так и есть. При мне его даже ни разу не открывали. — И неожиданно для себя предложила ему: — Хотите посмотреть проект, над которым я сегодня работала? Жени сегодня нет, и мне не с кем посоветоваться. Давайте я заберу наш кофе в кабинет, там и поговорим.

Стася ловко переставила чашки на поднос, и мы прошли в ее кабинет. В коридоре она шла чуть впереди меня, и я внимательно ее рассмотрел. Высокая, гораздо выше среднего роста, хорошие волосы, красивая грудь, обтянутая тонким джемпером скандинавской расцветки. Теплая темная юбка почти до щиколоток, изящные замшевые полуботиночки. Жаль, что не видно ног. Вот что я очень уважаю в женщинах, это красивые ноги. Хотя, зря я ее рассматриваю, наверняка у нее роман с братом Женей. Он у нас в офисе ни одну девушку не пропустил, а тут такая красота. Я хмыкнул про себя, советуется она с ним, как же.

Кабинет, куда мы пришли, мне неожиданно понравился: накаких дамских штучек, строгая простота. Стильная офисная мебель, корешки одинаковых папок темно-синего цвета на полках, на стене большая фотография сданного уже без меня детского оздоровительного центра, в углу стойка с цветами. Из рамки для фото настольного органайзера озорно улыбается мордаха мальчишки пяти-шести лет, демонстрируя оттопыренные уши и отсутствие двух передних зубов. Хороший компьютер, уж за этим братец следит без дураков, вся техника в офисе только первоклассного качества.

Стася усадила меня за монитор, и я бегло просмотрел смету и проект. В принципе все сделано грамотно, хотя… Я еще раз внимательно просмотрел предложенный мне анализ проекта по укрупненным показателям и заметил кое-какие расхождения. Вместе мы уточнили некоторые расценки, я развернул рабочие чертежи, внес пару исправлений в объемы.

В общем, скажу честно, мы оба увлеклись. Когда мы подняли головы от документов, увидели, что за окном уже начали сгущаться сумерки. Стася ахнула:

— Боже мой, уже четыре часа, мне надо бежать! Я обещала Темке, что сегодня обязательно куплю елку. — На мой молчаливый вопрос она пояснила: — Это мой сын, ему шесть лет. И еще надо купить фруктов и мороженого. И вообще, скоро новый год. Если так пойдет и дальше, мы встретим его в кабинете.

Она отключила компьютер, сложила все документы в папки и вопросительно глянула на меня:

— Вы ведь, наверное, без машины? Давайте я вас подвезу. Впрочем, кажется, Александр Сергеевич говорил вчера, что они будут встречать новый год за городом, на даче. Или у вас другие планы?

Я достал из кармана сигареты, но закуривать не стал.

— Да нет, никаких планов. — Я помедлил на секунду, она уловила паузу и подняла на меня глаза.

— Вы хотели спросить меня о чем-то?

Я решился:

— Если я спрошу, ответите честно?

Стася засмеялась:

— Хотите, я угадаю, о чем вы хотите спросить? Только, чур, тоже не врать.

— Попробуйте.

Она подошла к стенному шкафу, достала шубку и подала ее мне.

— Вы хотите спросить, нет ли у меня романа с вашим младшим братом. Я угадала?

Ну что, Сергей Александрович, съел?

Я покаянно опустил голову:

— А что, все мои мысли написаны на лице?

Она сверкнула на меня взглядом:

— Ну, может, и не все, но некоторые…

Я помог надеть шубку, она закрыла кабинет, и мы прошли по коридору к приемной.

Она дождалась меня, пока я забрал куртку и запер дверь.