Лана Балашина - Кофе с молоком

Я улыбнулась:

— Я и в самом деле не сержусь. Сама виновата, не стоило одной гулять ночью. Ребята просто выпили лишнего… В общем, инцидент исчерпан, и я прошу вас не ругать Артура. Утром он и сам, конечно, будет раскаиваться…

Коригов задержал на мне взгляд, вынул из кармана портсигар и сказал:

— Сашка, помнишь, как ты выиграл тот, первый тендер, на котором, собственно, и поднялся?

Каратаев насторожился:

— Еще бы, конечно, помню. А к чему ты это?

— Да нет, просто вспомнилось. Я вот тебе сейчас завидую больше, чем тогда.

Около входа в наш коттедж стояли две огромные корзины, в одной были розы, а в другой — спиртное и фрукты, даже клубника, впрочем, конечно, парниковая. Хотя пахла она по-настоящему. Конечно, это Коригов побеспокоился.

У порога я сбросила туфли и босиком прошла в кухню. Разбирая корзины, пожаловалась заглянувшему на шум Каратаеву:

— По-моему, он думает, что у нас роман.

Я не удержалась и съела пару клубничин огромного размера.

Он помолчал, строго посмотрел на мои босые ноги и неожиданно сердито сказал:

— Простудишься, пол холодный.

После всего, что сегодня произошло, я почему-то перестала бояться, когда он со мной так сердито разговаривал.

Выйдя из душа, я подошла к зеркалу и провела щеткой по волосам.

Из приоткрытой балконной двери потянуло сигаретным дымом, и я поняла, что Александр Алексеевич тоже не спит.

Я вышла на веранду и виновато сказала:

— Если честно, я хотела и вам принести извинения за испорченный вечер.

Он покосился на меня, но ничего не сказал.

Я вспомнила, какие лица были у народа, когда мы ввалились в зал, и неожиданно засмеялась.

Каратаев недовольно посмотрел на меня и сказал:

— Ты даже не представляешь, чем твое приключение могло кончиться.

После его слов мне стало еще хуже. Я припомнила лицо Артура, мой туфель в его руке, и остановиться уже не могла.

Всхлипывая, я пробормотала:

— Представляю, что завтра скажет Зина…

Он хмыкнул и тоже засмеялся:

— Она скажет: «Думала, будет скука смертная, а смотри ж ты, вечерок-то удался…»

Ему здорово удалось передать Зинины интонации, и теперь остановиться я уже бы не смогла.

Он еще некоторое время хмуро наблюдал за обуявшим меня весельем, потом выбросил сигарету и шагнул ко мне.

Оказалось, что так здорово стоять, прижавшись лицом к его рубашке и вдыхать запах его туалетной воды и сигарет.

Через минуту я подняла голову, и он поцеловал меня в губы, раз, потом еще… Я приподнялась на цыпочки, и мы постояли так еще некоторое время. Внезапно я почувствовала, что он ослабил руки.

— Все, Полина, иди спать. Я понимаю, ты сегодня устала, да и день у нас с тобой был длинный, так что, думаю, хорошо выспаться тебе нужно.

Я прикусила нижнюю губу и с вызовом сказала:

— Я, между прочим, совершеннолетняя.

Он сухо сказал:

— Я заметил. Спокойной ночи. — Уже в дверях своей комнаты он обернулся: — Из того, что я дал по роже этому придурку, не надо делать вывод, что я теперь твой мальчик. Ясно?

Яснее некуда!

Еще час я проворочалась без сна, все время возвращаясь мыслями к событиям сегодняшнего дня и ругая себя на все корки. Ведь знала, что мне следует держаться от него подальше, так нет! Отругал, как девчонку! Можно подумать, это я лезла к нему с поцелуями!

Мрачные раздумья усугублялись и мыслями о том, как мне теперь с ним рядом работать. И уж совсем плохо стало от мысли о том, что я теперь знаю, каково это, когда он так близко, и как теперь я буду относиться к женским голосам в трубке, спрашивающим Каратаева?!

Усталость, видимо, все-таки победила, и я уснула.

Проснулась внезапно, от четкой мысли, что в комнате кто-то есть. Сердце глухо стукнуло, но романтические мысли тут же выветрились из головы, потому что я услышала голос Артура:

— Не включай свет.

Я поднялась на локте, подтянув простыню, которой укрывалась по случаю жары, повыше. Луна, которой я любовалась нынче вечером, желтым сыром висела над озером, освещая все вокруг, так что и без света все было видно.

Он тихо сказал:

— Не шуми. Разбудишь Каратаева, и наш разговор ничем хорошим не кончится.

Я кивнула.

К этому времени голос у меня восстановился и я спросила:

— Зачем ты пришел?

Он исподлобья глянул на меня и сказал:

— Женщина пренебрегла мной, а мужчина ударил меня по лицу. Ты всерьез считаешь, что простых взаимных извинений достаточно?

Я задумчиво сказала:

— Значит, ты все-таки хочешь отомстить мне. Тогда почему разговариваешь со мной? Этому есть какое-то объяснение?