Светлана Алешина - Мир мечтаний

Набраться сил перед очередными боевыми действиями, черт бы все это побрал…

Я вздохнула. Иногда мне очень хотелось пребывать в состоянии безмятежности, и чем яснее я понимала, что это невозможно, тем сильнее становилась потребность в покое…

Сначала она его ждала.

Час за часом. Сидела, сложив на коленях руки, и смотрела в окно.

Потом пришел какой-то смешной маленький человечек в милицейской форме и почему-то начал ее утешать. Она еще не понимала, что произошло непоправимое, просто смотрела на него, силясь понять, что он ей говорит, но слова таяли в воздухе, не долетая до нее.

Как будто она оглохла.

Почему-то она не могла отвести взгляда от его усов. Усы были смешные, загнутые немного книзу, и от этого он был похож на крошечного запорожца, и еще она думала, зачем в милицию берут таких маленьких. Если попадется преступник большого роста, что прикажете делать с ним этому пигмею?

Человечек ее о чем-то расспрашивал, а она все разглядывала свои руки, словно видела их первый раз в жизни, — хотя ничего в них не изменилось, даже под ногтями та же грязь, что и вчера… Не забыть бы их почистить!

Ее мысли витали где-то далеко, будто пытались защититься от беды, а беда уже вошла в ее дом.

Ее непрошеный гость ушел, неловко потрепав ее по плечу, и она осталась одна, все еще ожидая его.

И вот тут одиночество и ударило ее совершенно четким: «Он не придет».

Она беспомощно огляделась, пытаясь найти поддержку у стен своего дома, такого знакомого, такого привычного, призванного охранять ее.

Стены ответили гулким эхом — он больше не придет.

Она всхлипнула, но слез не получилось. Просто один всхлип, и абсолютная пустота с сухими глазами…

Он никогда не придет, да?

У кого она спрашивала?

У все тех же стен. И стены рикошетили ей одиночеством, которое теперь останется тут, пока смерть не явится за ней.

Рука потянулась к шкафчику с заветной бутылкой, но тут же вернулась на место.

Она же обещала ему никогда больше не пить!

Впрочем, его больше нет. Если бы они не сделали этого, все было бы нормально. Это их бог покарал.

Она закрыла глаза.

Есть выход. Один выход есть всегда…

Она знала его.

Она совершенно спокойно прошла в ванную комнату. Взяла в руки его бритву. Налила воду.

Какое-то время сидела на краешке ванны и курила. Голова была пустой, и она впервые за многие дни почувствовала себя абсолютно спокойной.

Наверное, потому, что она знала: теперь ее никто не сможет побеспокоить.

За окном сгущались ночные тени.

Я вижу все это в последний раз, без всякой жалости подумала она и сказала вслух, едва слышным шепотом:

— И слава богу…

Дав Пенсу последние ценные указания, я набрала номер и передала ему трубку.

Да уж, критически осмотрела я выразительно-страдальческую физиономию моего друга. Какая безнравственность — заставлять этого человека лгать!

«И заниматься шантажом», — услужливо подсказал внутренний голос.

Да пошел бы ты, огрызнулась я. Цель оправдывает средства.

Другого способа прощупать почву у меня нет.

Однако Пенс меня поразил. Вот уж сколько с ним общаюсь, а не предполагала в нем такого незаурядного актерского дарования!

Как только на другом конце провода подняли трубку, Пенс преобразился. Его взор стал туманным и лишенным мысли, а голос…

— Хай! — произнес мой Пенс так, будто не переставал гонять во рту «Дирол». — Это я.

Там некоторое время озадаченно молчали. Пенс тоже талантливо держал паузу. Его о чем-то спросили. Догадываюсь, что это был вопрос: «Кто вы?» Потому как Пенс сказал развязно:

— Конь в пальто. Не делай вид, что не знаешь, по какому поводу тебе звонят. Ну, чтобы ты легче догадался, поскольку, судя по всему, мозги у тебя перестали варить…

Тут он мерзко хихикнул — я даже отшатнулась, не веря своим ушам! И это мой рыцарь…

Так вот, он хихикнул, как порочная девица, и пропел:

— А у Та-ани на флэту… Ну, как? Вспомнил? Или тебя тоже шарахнули нечаянно по кумполу и ты стал соображать еще хуже?

«Сердцеед» продолжал молчать.

— Послушай, давай решим эту кретинскую проблему, а? — потерял терпение Пенсов персонаж. — Ты спокойно приносишь нам деньги, и мы расходимся. С миром. Ты же не хочешь плакать кровавыми слезами, да? Мы тоже не чужды милосердия. По-моему, есть смысл встретиться!

Трам-с!

Трубку повесили.

— Не понимаю, зачем тебе это было нужно? — выдохнул Пенс. — Надеюсь, что ты мне это объяснишь.