Максим Шахов - Властелин воли

– Все просто, Жорик, – Михалыч засыпал чай в заварочный чайник, – кто-то стукнул наверху дверью, вот они быстрее и слиняли с места преступления…

Молодой следователь недоверчиво посмотрел на старшего коллегу, но ничего не сказал.

Старший следователь управления ФСБ без стука зашел в кабинет заведующего реанимационным отделением в конце рабочего дня. За столом сидел пожилой мужчина с усталым лицом и что-то писал. Он даже не оторвался от писанины и не посмотрел в сторону вошедшего.

– Здравствуйте, это я вам звонил. – Следователь небрежно показал свое удостоверение.

– А… здравствуйте, – врач оторвался от бумаг, посмотрел на вошедшего сотрудника ФСБ. Тот тоже кинул внимательный взгляд на врача, увидел под глазами эскулапа мешки; и еще он явно почувствовал исходящий от него запах спиртного. «Да уж», – подумал следователь, но виду не подал.

– Как сейчас самочувствие нашего сотрудника? – осведомился он и сел на стул напротив заведующего отделением.

– Вы знаете, идет на поправку, – врач радостно потер руки, как будто речь шла о его близком человеке, – сильное сотрясение, два ребра сломаны, берцовая кость и все такое, но самое главное – мозг: основные функции не пострадали. Он даже уже пришел в сознание.

– Вот как! – воскликнул следователь и даже подался вперед. – А… поговорить с ним можно?

– Вы знаете, – врач скептически выпятил губу, – сейчас нежелательно…

– Доктор, всего один вопрос, и все.

– Ну, хорошо, попробуем… Пойдемте.

Тихорецкий лежал в палате один. Он был весь забинтован, глаза закрыты, одна нога была на растяжке. Следователь тихо подошел к его кровати, нагнулся, вполголоса произнес:

– Александр Юрьевич, это Бобриков, следователь. Вы слышите меня?

Тихорецкий в ответ только беззвучно пошевелил губами.

– Александр Юрьевич, у меня только один вопрос. Ответьте на него только «да» или «нет». Это был случайный наезд. Да или нет?

Тихорецкий опять беззвучно пошевелил губами.

– Не понял, Александр Юрьевич, можете повторить?!

Даже под бинтами было видно, как напрягся Тихорецкий. Следователь ФСБ нагнулся еще ниже, подставив ухо ко рту больного, и различил только одно слово, которое прошептал Тихорецкий: «Оборнов». Следователь встал прямо, недоуменно повторил услышанное: «Оборнов?!»

– Все, все, хватит, пойдемте. – Заведующий отделением остановил следователя ФСБ и даже легонько взял его за рукав. Последний вышел из кабинета больничной палаты в полном недоумении.

Грязный автофургон с надписью «Аварийная» стоял на обочине дороги возле вырытой канавы. По истинно русской традиции канавы в российских городах начинают рыть в начале лета, а заканчивают только в ноябре… И никто никогда не знает, почему вырытая канава должна «украшать» городскую улицу или сквер непременно четыре-пять месяцев, а работы по прокладке труб начинают делать только тогда, когда земля заледенеет, а в воздухе залетают белые мухи.

Вот и эта «аварийка» была обычным атрибутом обычной российской канавы. Никто из прохожих не обращал на нее ни малейшего внимания. Между тем внутри автофургона шла напряженная работа. Сотрудник НИИПППа Макшанцев сидел в кресле за странным прибором, похожим на передатчик КВ-диапазона, слегка регулировал ручку мощности излучения. На нем был странный шлем, закрывавший верхнюю часть его головы. Болислав Илларионович сидел, закрыв глаза, лицо его было напряжено, иногда он беззвучно шевелил губами.

Внутреннее убранство фургона мало напоминало аварийную автомашину: чистый автосалон, отделан голубым пластиком, на полу коврик, мягкое кресло, диван, умывальник, туалет и даже кондиционер. Треть салона занимал огромный шкаф – аккумулятор. Болислав Илларионович находился в салоне один. Он работал уже третий час. Со стороны могло показаться, что он дремал. На самом деле для ученого это была напряженная работа. Импульсы от его головы шли в прибор, затем от него на антенну, которая была спрятана в обычной дымовой трубе на крыше фургона.

Лоб Болислава Илларионовича был покрыт мелкой испариной. Наконец, он снял шлем, провел ладонями по лицу, встал из кресла, прилег на диван отдохнуть.

Минут через десять после этого зазвонил его сотовый телефон.

– Болислав Илларионович, – в трубке был голос начальника отдела ФСБ Бойко, – вам привезли обед.

– Хорошо, заходите. – Ученый встал, помыл руки в умывальнике.

Через две минуты в салон поднялся фээсбэшник.