Максим Шахов - Взрыв направленного действия

– Граната может взорваться в любую минуту, – напомнил Беляев.

– Тем более если мы начнем вскрывать «Мерседес», – добавил Виктор. – В общем, единственный выход – отрезать руку и вывезти гранату за город.

– И взорвать вдали от людей.

– Да, конечно, надо вывезти, безусловно… Я, конечно, не специалист по анестезиологии и прошу понять меня правильно, но, простите, – понизив голос до трагического шепота, произнес прокурор, – он же будет кричать… Может, его предварительно, так сказать, усыпить?

– Кто будет кричать? – тихо спросил Беляев.

– Ну, так сказать, бандит…

– Гм-м, – подался вперед Логинов, закрывая собой Беляева. – Евгений Николаевич, руку надо отрезать мертвому бандиту, он кричать не будет.

– Ф-фух! – вздохнул прокурор. – Конечно! Конечно, Павел Викторович, то есть Виктор Павлович! Режьте, я санкционирую в интересах, так сказать, общественной безопасности! Я все санкционирую! – повторил он, неожиданно выпрямляясь и окидывая взглядом переулок. – А сейчас, простите, у меня гастрит, то есть обед…

Гордо проследовав к подъехавшей со стороны Десятинной «Волге», прокурор оглянулся и вдруг громко крикнул:

– Литецкий! Литецкий! Подойдите сюда!

Бледный как мел адвокат Чокнутого на полусогнутых подскочил к «Волге». Прокурор тем временем уселся на переднее сиденье и, сурово глядя прямо перед собой, отчеканил:

– Я рассмотрел материалы. Заявление и свидетельские показания носят явно клеветнический характер и направлены на дискредитацию достойного офицера спецслужбы. Я этого не потерплю!

– Но…

– Я еще не закончил.

– Простите…

– Я еще не решил, санкционировать ваш арест или нет и по какой статье вы пойдете – как организатор массовых беспорядков или как рядовой участник…

– Евгений Николаевич…

– Пока я буду думать, вы должны предоставить мне заявления всех свидетелей, в которых будет написано, что клеветнические показания ими были даны под принуждением. Ясно?

– Да.

– Если к трем часам у меня не будет чьих-то заявлений, виновные будут привлечены к ответственности за клевету… вместе с вами. Трогай!

«Волга» фыркнула и отъехала от застывшего в полупоклоне адвоката. Литецкий еще минуту стоял неподвижно, а потом с испугом посмотрел в сторону «Мерседеса». Минер с окровавленным тесаком как раз высунулся из салона и крикнул:

– Товарищ полковник! Не получается! Нужен топор!

– Какой топор? – вздохнул Беляев. – Милютин! Милютин! Ко мне!

Когда дюжий «альфовец» подскочил, Беляев кивнул на «мерс» и сказал:

– Пособи минеру. Только осторожно, там «лимонка»!

– А-а! – вдруг завопил бандит из машины. – Она взорвется, она взорвется!

– Да закройте ему пасть! – крикнул Беляев.

Логинов подождал, пока из «мерса» извлекли находящегося в полуобморочном состоянии бандита с «лимонкой». Его правая рука, перемотанная скотчем, была забрызгана кровью. Под локтем из странных ошметок торчал осколок плечевой кости убитого снайпером бандита. Логинов повернулся и увидел, что прямо на крыльце прокуратуры блюет какой-то расфуфыренный тип в шикарном костюме. Это был Литецкий.

Бандита дотащили до милицейского «лунохода» и сунули внутрь. Следом сел Петров, дверца с решетчатым окошком захлопнулась, и кавалькада из трех машин с воем и мигалками вырулила из Планерного на Пролетарскую. Логинов понаблюдал, как бандитов одного за другим грузят в «пазик», и крикнул Беляеву, разговаривавшему с начальником ГОВД:

– Полковник! Я – в управление! Заканчивайте тут и приезжайте.

– Есть, – кивнул Беляев.

На Пролетарской, за милицейским оцеплением, несмотря на дождь, собралась огромная толпа зевак. Она тут же сомкнулась за машинами, которые увезли злополучную «лимонку». Люди сообщали друг другу новости – одна страшнее другой.

– Бандиты заминировали прокуратуру и взяли заложников, как в Буденновске…

– Тридцать человек убили, я сам видел…

– Снайпера сбросили на парашюте, и он приземлился прямо на крышу…

– Говорят, переулок закроют, а ночью пожарными машинами будут смывать кровь…

– Привет, отец, – сказал Логинов, с трудом продравшись сквозь толпу, и устало опустился на сиденье «Опеля».

– Говорят, шибко побили там бандюг? Такие страсти рассказывають…

– Не очень шибко, но побили, – вздохнул Логинов.

Он прикурил сигарету, потянулся к микрофону и только тут вдруг вспомнил о водителе «КрАЗа».

– На Десятинную, отец. Волк-10, Волк-10, я – Тигр-6, отзовитесь.