Валерий Барабашов - Крестная мать

— Птица! — восхищенно сказал Саламбек. — Я смотрел, как ты ехал, Жорик! Пулей летит!

— Как раз для вас, горных орлов! — поддакнул Бизон. — Какую заказывали, такую и подобрали. Не попадитесь только гаишникам. И вообще — мы друг друга не знаем.

— О чем говоришь! — с хмурым лицом глянул на него Рустам. — Не первый раз, зачем предупреждать?!

— Ибрагим рад будет. — Аслан, маленький, вертлявый, ходил вокруг «Волги», гладил капот, стекла. По всему видно было, что он и сам бы не прочь заиметь такую, но, может, не время еще, может, денег не хватает. — Ибрагим такую хотел, белую. Как невеста.

— Ну вот, пусть катается твой Ибрагим. — Бизон поглядывал на часы. Рустам понял его взгляд, позвал в салон машины, начал из кожаной сумки перекладывать в сумку Бизона пачки денег. Считали оба, в голос. Всё сходилось.

Потом пожимали друг другу руки, довольные сделкой. Бизон спросил на прощание:

— Чем вы там в Грозном занимаетесь? Пишут всякое…

— Мы мирные жители, — за всех троих мрачно отвечал Рустам и угольно-черные его глаза вдруг по-разбойничьи весело вспыхнули. — Машины, вот, ваши мирно перегоняем, поезда из России мирно грабим.

Аслан с Асламбеком дружно захохотали, засмеялись и Бизон с Серегой — юмор братьев-чеченцев понравился. У Рустама распахнулась короткая, красиво выделанная дубленка, высунулась из-под полы рыжая рукоять «Макарова». Воинственного вида чеченец перехватил взгляд Бизона, ухмыльнулся совсем по-дружески, доверительно.

— Шайтан-трубу можешь достать, Георгий? В вашем городе делают, мы знаем. Мы хорошо заплатим, скажи своим людям.

— Что за «шайтан-труба»?

— Гранатомет.

Теперь пришла очередь смеяться русским.

Бизон пожевал мясистыми губами, поразмыслил.

— Это надо с шефом говорить, с Феликсом. Тебе сколько надо — один, два?

— Что ты! Один-два! Хоть машину загрузим! Деньги есть.

— А зачем так много? Воевать, что ли, собрались?

— Ну… Ты не спрашивай. Шайтан-труба нам очень нужна. Хорошее оружие! Говори с Феликсом.

— Ладно, помозгуем. Я скажу. А ты позвони ему через… ну, может, через месячишко, может, пораньше. Спешить в таком деле, сам знаешь…

— Позвоню. Буду говорить о простых трубах, понял?

— Чего тут не понять?! Счастливого пути!

Чеченцы сели в новенькую белую «Волгу» и отбыли в южном направлении, на Ростовскую трассу. А Бизон с Серегой и Вадиком покатили на потрепанном «Москвиче» домой.

«…И эти тоже покупатели, по всему видно, — снова подумал Вадик, бросив взгляд на сидевшую на переднем сидении моложавую, рано поседевшую женщину — по виду ей было лет сорок, может, чуть больше. — Такие обычно при деньгах. Сыну «тачку» покупает или какому-нибудь племяннику…»

Проехали мимо поста ГАИ. Два милицейских сержанта проверяли документы у какого-то дальнобойщика. На «кадиллак» глянули мельком, но глянули.

— Ну вот, теперь можно и поговорить, — странно как-то сказал парень, сидевший рядом с Вадиком. — Теперь, ублюдок, рассказывай! — И вдруг саданул Башметова локтем в бок.

Вадик охнул от неожиданности и боли, согнулся. Удар был сильным, на мгновение у него перехватило дыхание. Он сразу понял, что его заманили в ловушку, что Игорь с этим парнем и женщинами заодно, что это хозяева какой-нибудь угнанной машины, и его, Башметова, везут на расправу. Вадик на какое-то время потерял дар речи, и парень снова двинул его локтем.

— Рассказывай, тебе говорят! — приказал он.

— Что… что рассказывать? — У Башметова щелкали зубы.

— Где били хозяина зеленого «жигуленка», где его труп? Ну!

«Кадиллак» шел небыстро, его обгоняли редкие сейчас машины; смеркалось по-зимнему быстро, встречные грузовики катили уже с зажженными фарами.

«Выскочить бы, закричать!» — в отчаянии думал Вадик, но парень предусмотрительно держал ручку дверцы, следил за каждым движением.

— Где человека убивали? Где его труп? Говори, мразь! — Парень замахнулся, на этот раз кулаком, но не ударил: видел, что Башметов почти сломлен, вот-вот заговорит.

— Скажу… Здесь, недалеко… Игорек, повернешь направо вон за тем знаком… — заикаясь произнес Башметов. — Там поляна в лесу… Проехать можно, мы проезжали…

Лесная снежная дорога повела их в глубь дубовой рощи. Дубы черными безмолвными шеренгами стояли вдоль просеки. Игорь включил фары. В лесу было гораздо темнее, чем на шоссе. В «кадиллаке» по-прежнему молчали, лишь слышалось тяжелое, испуганное дыхание Башметова.

— Я не убивал, Игорек! Ты же знаешь! Мы тебе рассказывали! — Вадик хватал Игоря за плечи. — Зачем вы меня сюда привезли?..