Валерий Барабашов - Крестная мать

— Приходил же ваш Тягунов, рылся тут. Теперь ты явился. Я помню, какая-то машина сгорела в гараже…

— Мы еще раз решили проверить, надо.

— Надо, надо. Всем тут чего-нибудь надо. По десять раз одно и то же ворочать.

Тем не менее капитан достал со стеллажа нужный ящичек, с грохотом кинул его на стол, и Паша сел за работу.

Уже через десять минут он держал в руках учетную карточку, заполненную в свое время Алексеем Морозовым. Номера кузова по техпаспорту и на сгоревшей машине полностью совпадали.

«Странно, почему Тягунов сказал, что машина вообще в ГАИ не значится? — думал Паша. — Не нашел карточку или хотел что-то скрыть от меня?»

Снова знакомое волнение овладело лейтенантом. Он аккуратно все записал, поставил ящичек на место, поблагодарил хмурого капитана.

— Ну, нашел, нет? — не поднимая головы от стола спросил тот.

— Да вроде нашел, спасибо. Еще раз на кузове том посмотрю, две цифры неясные. Там же все сгорело, цифры покорежились.

— Ну-ну. С тебя бутылка.

— Хорошо. В другой раз.

Сайкин вышел на крыльцо двухэтажного длинного здания областной ГАИ, постоял. День был хорош: ярко светило солнце, с крыши капало, пахло близкой весной. Позади еще одна суровая, напряженная во всех смыслах весна…

А, всё это лирика, к черту ее! Тягунов у него теперь на крючке. Нужно действовать, и побыстрее! Нужны новые доказательства вины майора, покрывающего бандитов. С чего бы это? Зачем? Тягунов вообще-то производил на Пашу хорошее впечатление — рассудительный, спокойный, умный. А тут… Впрочем, ясно же — деньги! И, видно, немалые. Сколько уже ментов на них сгорело! Ах, Вячеслав Егорович, Вячеслав Егорович! Кто бы мог подумать?! А как он хорошо прячется, как ловко ведет двойную жизнь! Ведь ни у кого не возникло сомнения в его порядочности и верности милицейскому, служебному долгу, а вот перед ним, Сайкиным, он все же про'кололся. Какая-то мелочь, сомнение и — пожалуйста: скрыл, что номер в ГАИ существует, что сгоревшая машина — Морозова!

Мать Сергея Бородкина и в этот раз ничего путного не сказала, выставила Пашу за дверь. Будь на его месте кто-то постарше, тот же Тягунов или следователь прокуратуры Максимов, она бы, конечно, себя так с орган а м и не вела, а тут, в ее понимании, явился пацан, что-то выспрашивает, делает строгий вид, щеки надувает, даже голос повысил!

А вот отец Башметова, потрясенный смертью сына, разговорился, сказал, что за Вадиком приезжал некий Игорь, на иностранной машине — длинная такая, черная, как катафалк… Марка? Да черт их разберет, эти марки! Вадик как-то говорил… то ли «крайслер», то ли «кидилак»…

— «Кадиллак», — поправил Паша.

— Во-во, «кадиллак»! Игорь этот работает в какой-то фирме, возит шефа, а зовут его… дай Бог памяти, Феликса Дерикота.

— Вы фамилию правильно называете? — уточнил Сайкин.

— Ну, как-то так. Вадик смеялся еще. Но с котом точно эта фамилия связана. Дерикота или просто Дерикот.

В расследовании дела появилась крепкая основа.

Кое-что новенькое выяснилось и при посещении дома стариков Мысковых. Николай Николаевич, удрученный известием о смерти племянника, признался:

— Я тебе, мил человек, в тот раз не все показал. Вадька-то с дружками понатаскали в гараж черт знает чего и откуда. Иди-ка, глянь. Может, пригодится?

В гараже, где одиноко дремал знакомый красный «Москвич», в дальнем углу громоздилась теперь целая куча автомобильных запчастей. Чего тут только не было!

Паша наугад взял автоаптечку (она первая попалась под руку), открыл пластмассовую черную коробку с ярким красным крестом на крышке. В коробке, кроме лекарств, резинового медицинского жгута, мелких автомобильных безделушек (ниппели, предохранители, колпачки от шин), оказалась еще сложенная вдвое бумажка в масляных пятнах. Ее-то лейтенант и раскрыл, прочитал:

«Справка

Дана Морозову А. П.

Марка автомобиля ВАЗ 21011 гос. № 28–01 ПЖВ в том, что он действительно прошел проверку на С0 2

Автомобиль годен к эксплуатации.

Мастер_

(закорючка)

01.04.1994 г.»

— Это откуда, Николай Николаевич? — спросил Паша, показывая старику аптечку и справку, а сердце у него готово было от радости выпрыгнуть из грудной клетки.

— Ты бы спросил меня чего полегше, — ответствовал старик. — Вадька, поди, приташшил откуда-то, или ево дружки. Сам черт тут не разберется с этими железяками, а ты про какую-то бумажку спрашиваешь!

— Ну, мы-то разберемся, — солидно заявил Паша и объявил старику: — Коробку с медикаментами я пока забираю.