Юлиан Бардин - Империя страха

Медленно высунувшись из-за спины водителя, Антон приставил к его голове трофейный ствол и выразительно прошептал:

— Жаль, что у меня нет глушителя, но я не очень боюсь разбудить честных тружеников.

Большего страха, чем в эту секунду, Андрону явно еще никогда не удавалось пережить — нижняя челюсть отвисла, а на затылке явственно зашевелились коротко подстриженные волосики.

Стараясь не утратить завоеванного преимущества, Лямзин продолжал говорить:

— Заводи мотор и медленно трогай с места, чтобы твои дружки у окна чего-нибудь не заподозрили. Только не советую разгоняться, — предупредил майор, — выстрелю я раньше, чем стрелка спидометра успеет перевалить за сороковник. И сделай так, чтобы я все время видел твои шаловливые ручонки.

Маша в первый момент не могла поверить в реальность происходящего — шумно выдохнув, она только и смогла произнести единственное слово:

— Антон!..

— Привет, красавица, — отозвался Лямзин, изо всех сил преодолевая жгучее желание обнять девушку.

Вместо этого он плотнее прижал ствол к бритому затылку и ласково попросил:

— Машенька, будь любезна, ощупай нашего крутого супермена, и все режуще-колюще-стреляющее передай мне. Я позабочусь, чтобы он вел себя смирно.

Блондинка послушно принялась обшаривать карманы Андрона, вытащив на свет блестящий никелем пистолет с удлиненным черным глушителем стволом, и передала оружие майору. Лишившись верного помощника, Андрон окончательно стал мрачным и податливым, как детский пластилин, — вместе с пистолетом исчезла последняя надежда на спасение, и он, хмуро насупившись, уткнулся в бегущую ленту дороги. Выехав на Варшавское шоссе, парень впервые заговорил, обращаясь к более удачливому противнику:

— Куда ехать?

— Обратно, — спокойно отозвался Лямзин, не спуская с него глаз.

Когда до дачи осталось не больше километра, Антон коротко приказал:

— Тормозни и выключи фары. Не будем раньше времени светиться.

Андрон послушно выполнил требуемое, остановившись в тени раскидистой сосны. Он уже хотел обернуться к комитетчику, чтобы задать очередной вопрос, когда ощутил тупой удар по голове тяжелым металлическим предметом, и в ту же секунду потерял сознание, сползая на пол по кожаной спинке кресла.

Двигатель не работал, зажигание тоже было выключено, и тем необычнее показалось майору мигание красно-зеленых лампочек на каком-то, спрятанном под баранкой приборе.

— Что это? — удивилась Маша, заметившая одновременно с другом необычное мерцание.

— Не знаю, — честно признался он, но тут же добавил: — Сейчас выясним, вот только с ним разберусь.

— Тебе помочь? — задала очередной вопрос девушка, наблюдая за тем, как Антон связывает алюминиевой проволокой руки обездвиженного противника и запихивает тому в рот грязную, испачканную в пыли и машинном масле тряпку, скрутив ее в виде кляпа.

— Справлюсь, — отозвался майор, вытаскивая из салона неповоротливого Андрона.

Оттащив тело к придорожным кустам, Лямзин вернулся к машине и занял освободившееся место, склонившись над продолжающим мигать прибором. Ряд полусферических лампочек заканчивался пластмассовым тумблером и двумя поворотными рычажками.

Покрутив один из них, Антон опешил от изумления — динамики стереосистемы заговорили приглушенными голосами, в одном из которых он узнал Иваныча.

— Ну так где цепь? — спрашивал незнакомый голос.

— Соси ты членский взнос на всю свою стипендию, сту-де-е-ент, — процедил сквозь зубы Чижов.

Фраза резко оборвалась, заглушённая звонким шлепком, вслед за которым послышался протяжный стон.

— Да говорю я вам, — на этот раз вставил свое слово Гвоздик, — что Антон забрал цепь с собой…

— А ты, уголовная рожа, вообще заткнись, — прервал его тот же голос, — до тебя еще дойдет очередь.

Внезапно в этот допрос вмешался старший, который притворно-дружеским тоном произнес:

— Слушай, Юра, что-то я не пойму… ну ладно эти два лоха впряглись во всю эту блевотину, а тебе зачем неприятности? Ты же с комитетчиком связался, а это конкретный косяк на всю твою биографию. Как ты объяснишь все братве, когда попадешь на шконку?

— Заткни хлеборезку, зяблик, — зло процедил вор, — не твое дело, бычара, как я буду с братвой тереть.

— Это ты напрасно, — вновь заговорил старший и добавил, обращаясь к кому-то: — Покажи этому некультурному хаму, где у него почки.

Звуки ударов слились в непрерывный поток, казалось, что кто-то изо всех сил лупит по ненатянутой шкуре старого барабана. Но в ответ не прозвучало ни звука, не считая короткой реплики Дегтярева: