Юлиан Бардин - Империя страха

Дальше в справке говорилось:

«По странному стечению обстоятельств,

квартира Милютиных не далее чем вчера была обворована, по оперативным данным, уголовником-рецидивистом Дегтяревым Юрием Васильевичем, по кличке Гвоздик. Похититель был задержан органами внутренних дел, но, к сожалению, цепочки при нем не оказалось.

Более того: в самый ответственный момент главный свидетель обвинения, некий Цимбалевич Абрам Иосифович, задержанный по обвинению в скупке краденого, резко изменил первоначальные показания, испугавшись мести со стороны сокамерников — друзей Дегтярева.

Вор по кличке Гвоздик сегодня будет отпущен на свободу за неимением улик или свидетельских показаний, изобличающих его в совершении кражи.

Предлагаю установить за Дегтяревым Ю.В. круглосуточное наблюдение, согласовав с руководством точное время освобождения задержанного…»

Дальше шло подробное описание вероятных направлений движения наблюдаемого объекта и план предпринимаемых в связи с этим оперативных мероприятий, выпавших на долю службы наружного наблюдения.

Дочитав весь текст до конца, Лямзин аккуратно вернул бумаги на свои места, запер сейф и уже собирался вернуть ключи в верхний ящик стола, когда резко распахнулась дверь и на пороге возник хозяин кабинета.

Антон внутренне содрогнулся, так как, вопреки ожиданию, не слышал приблизившихся шагов.

Ему показалось, что в глазах шефа светится скрытое злорадство, как будто тот уже обо всем догадался.

Как бы в подтверждение промелькнувших в голове майора мыслей, Кудряшов уселся за письменный стол и принялся копаться в ящиках.

Наконец полковник поднял на Антона то ли растерянный, то ли издевательски-изумленный взгляд и спросил:

— Слушай, а ты случайно не видел моих ключей? Вечно я их теряю, наказание какое-то с этими ключами.

Кудряшов задержал на лице собеседника испытывающий взгляд, как будто знал, что получит ответ на поставленный вопрос именно от него, майора Лямзина.

Дача Аникеева представляла собой добротный каменный дом с просторной гостиной, широким холлом, квадратной кухней на первом этаже и двумя спальнями на втором.

На время своего отсутствия Паша наглухо задраивал все окна массивными ставнями, закрывающимися изнутри, а мощная металлическая дверь, ведущая на веранду, отбивала всякую охоту у мелких воришек тратить понапрасну время и силы.

Все эти предосторожности были приняты лишь против многочисленных бомжей, которые в холодное время года предпочитают отсиживаться в относительном тепле оставленных без присмотра строений.

Хотя справедливости ради стоит заметить, что внутреннее убранство коттеджа было великолепным: новая импортная мебель, мягкие ковры, минимум бытовой техники, а главное — многочисленные полотна, развешанные на стенах особнячка. Все это могло привлечь внимание жуликов и покрупнее, чем отвергнутые обществом изгои.

Оставив спутницу в холле, Чижов прошел на кухню и принялся возиться с газовым котлом. Предстояло заполнить отопительную систему водой и только после этого включить газ.

Наконец в котле загудел огонь, и Иваныч вернулся к Маше, которая с нескрываемым интересом рассматривала картину с изображенным на ней натюрмортом из экзотических фруктов, покореженного осколка ржавого железа и огромного куска горного хрусталя, должного по замыслу в немалой степени странного автора изображать вазу.

— Нравится? — улыбаясь спросил Иван.

— По крайней мере необычно, — неуверенно отозвалась девушка и переключила свое внимание на следующее полотно, с не менее чудным сюжетом.

Чижов устало опустился в мягкое кресло и, желая дать пояснения по поводу частной коллекции своего приятеля, сказал:

— Эти два шедевра, — в устах каскадера слово прозвучало по меньшей мере иронично, чтобы не сказать большего, — Паше подарил один сумасшедший художник за то, что он профинансировал тому заграничную выставку.

— Оказывается, ваш приятель еще и меценат, — искренне удивилась Маша.

Иваныч пристально посмотрел на девушку и произнес, как будто объяснял несмышленому ребенку основы таблицы умножения:

— Это было на заре перестройки, когда приходилось искать способы отмывания денег и уклонения от непомерных налогов. — На секунду задумавшись, он продолжил: — Хотя сейчас налоги не стали меньше, насколько я знаю.

На лице блондинки отразилось неподдельное изумление, но мужчина, предвидя ее вопрос, пояснил: