Питер Кейв - Ангелы ада. Смерть любопытной . Палач - Новая война

— Понятно.

— Спроси обоих, где они останавливались в субботу вечером и в какое примерно время. Если назовут — поезжай туда и проверь. Я почти уверен, что они говорить не станут. Кажется, я знаю, куда они ездили, и они постесняются это признать. Чем больше ты их припугнешь, тем лучше. Думаю, Ардена припугнуть легче, чем Даррелла.

— О'кей, — сказал Хиггинс. Он поднялся, нахмурил брови, придав лицу глуповатое выражение, и воинственно подался вперед. — Колись давай, болван! Так пойдет? Настоящие тридцатые годы, а?

— В самый раз. Думаю, эти двое не догадываются, что нынче полиция работает иначе.

Хиггинс засмеялся и вышел.

Мендоса завел «феррари» и поехал в Голливуд, в одно место на Фейрфаксе, под названием «Викторианская комната». Множество подобных заведений носят такие причудливые названия. Да, это проблема, в любом большом городе они собираются в стада — причем как мужчины, так и женщины. Есть и несколько подобных женских заведений. Полиция за ними присматривает, время от времени для разнообразия проводит там облавы, и иногда ей попадается находящийся в розыске человек.

Он остановил машину на стоянке, прошел обратно с полквартала пешком и вошел внутрь. Едва переступив порог, он почувствовал особую атмосферу заведения. Очень тихо, освещение ярче, чем в других барах. Претенциозный викторианский стиль: красный плюш, хрустальные люстры, даже темно-красный ковер. В этот час здесь было всего с десяток мужчин. Все сидели у столиков по двое, кроме одной группы из четырех человек. Когда Мендоса вошел, все взгляды устремились на него — незнакомец. Похоже, сюда редко захаживали посторонние, и большинство из них спешили сообщить бармену пароль: «Это место мне рекомендовал Джо Смит» или что-то вроде этого.

Мендоса знал, что будь он с женщиной, он не прошел бы от двери и трех шагов. Кто-нибудь преградил бы ему путь и вежливо сказал: «Извините, сэр, здесь частный клуб». Сейчас же все лишь смотрели на него. Он подошел к изогнутой стойке красного дерева, возле которой никого не было, и небрежно сказал бармену:

— Хлебной водки.

Бармен не спешил его обслужить.

— Вы здесь кого-нибудь знаете, мистер? У нас, в некотором роде, частный клуб.

— Это для меня не новость, — ответил Мендоса. На намек он не обиделся, ведь Арт прав — вопреки распространенному заблуждению, по внешности нельзя определить, что ты из себя представляешь. — Конечно, знаю. Джорджа Ардена и Майка Даррелла.

— А, да, — сказал бармен и налил водку. Мендоса взял стакан и обернулся, облокотившись на стойку, чтобы осмотреть зал. Нет, черта с два их отличишь от остальных. Только одного из посетителей можно опознать с первого взгляда — худосочный юнец в голубых штанах и рубашке, с подкрашенными губами и наведенным румянцем. Ну а вон тот волосатый, похожий на шкаф, парень в джинсах, угрюмый, с тяжелыми челюстями мужчина средних лет, сидящий рядом с худым приятелем не моложе его, человек в строгом костюме, лысый, румяный и с хорошим животиком, вон тот мужественного вида парень в хорошо сшитых брюках для верховой езды, с белыми ровными зубами, улыбающийся человеку, похожему на отличного, но опустившегося репортера, — совершенно обычные люди.

Мендоса повернулся обратно к бармену, который все еще поглядывал на него с сомнением. Может, у бармена, как более опытного, есть внутренний радар, который ему подсказывает, да или нет. В любом случае Мендоса ему не очень понравился. Это лейтенанта как раз устраивало. Бармен с подозрением разглядывал сшитый на заказ костюм Мендосы, его дорогой элегантный галстук. Бармен — крупный мускулистый мужик лет пятидесяти, лысый и щекастый — больше всего был похож на быка. Только кольца в носу не хватало. Довольно странно, но бармены и владельцы подобных заведений довольно часто оказываются обыкновенными людьми. По той или иной причине наркоманы, голубые начинают монополизировать определенное место и в конце концов, если бармен покладист и закрывает на все глаза, вытесняют оттуда всех остальных. Некоторые хозяева считают, что деньги новых клиентов так же хороши, как и всякие другие. Но как бы они вначале ни работали — честно или не очень — рано или поздно они сворачивают с прямой дорожки, потому что клиенты подобного толка — часто настоящие преступники, и, как неизбежный итог, начинаются громкие разборки, поножовщина и тому подобное.

— Несколько вопросов, — сказал Мендоса и достал удостоверение, голоса он не понизил. — Лейтенант, отдел по расследованию убийств.