Дмитрий Черкасов - Свой среди своих

Проблема взаимоотношений чеченских диаспор с другими мусульманами стояла давно, хотя открытые столкновения возникали редко. Вайнахи не обращали внимания на религиозную принадлежность избранной жертвы и грабили всех подряд, зачастую убивая всех свидетелей. С выросшими в горных кишлаках отморозками разговаривать было сложно, ибо они считали оружие основным аргументом в любом споре, а годы войны приучили их к этой мысли еще больше.

Мирное сосуществование нескольких, включая чеченскую, ОПГ в одном городе было лишь периодом временного перемирия.

Об этом все знали, но старались не говорить вслух.

— В общем, так. — Арцоев подождал полминуты, понял, что Резаному крыть нечем, и перешел к инструктажу. — Начинайте готовить людей. Группы по три — пять человек. На Чечена, Лешего и Беноева — по две группы. Десяток бойцов пусть покумекают, как они возьмут дом Цагароевых. Там у них склад оружия, надо его быстро захватить. Без стволов чичики не дернутся, по квартирам они его не хранят, боятся…

— А что менты? — сощурился Гоча.

— С ментами я решу. — Скелет прочистил горло. — Не полезут. Типа, не успели…

Капитан Сомов с позывным «Брунс» положил перед майором Коробовым два скрепленных между собой листика, на которых неизвестный референт из ИАС изложил всё, что в ФСБ знали о братке по кличке Стоматолог, и сел на диван.

Разрабатываемый объект опять переборщил с горячительными напитками и теперь отдыхал у себя дома под «неусыпной заботой» Марадоны и Бантика.

Сыч дошел до середины первой страницы и удивленно поднял брови:

— Это что, серьезно?

— Совершенно серьезно, — кивнул улыбающийся Брунс.

— Ну ничего себе! — Коробов вытащил сигарету из пачки «Космоса». — Сие надо перекурить…

Помимо своих грандиозных заслуг на ниве «крышевания» бизнесменов и участия более чем в полусотне серьезных «разборок», гражданин Стоматолог был еще известен тем, что оказался единственным россиянином, арестованным ФБР по подозрению не просто в подготовке, а в активном участии в террористических актах одиннадцатого сентября две тысячи первого года в Нью-Йорке.

Дело было так.

Браток прибыл в США девятого сентября, дабы «перетереть» со своими нью-йоркскими партнерами несколько сделок, суливших обеим сторонам неплохие барыши, и собирался задержаться в Большом Яблоке [141] [141]Нью-Йорк (жарг.). всего на три дня, после чего отправиться домой в Питер.

Одиннадцатого сентября ровно в восемь тридцать утра Стоматолог был принят главой брокерской конторы, пожилым, но весьма бодрым человеком, в свое время летавшим на истребителях F-8E «Крусейдер» [142] [142]Палубный многоцелевой истребитель. Экипаж — 1 человек, крейсерская скорость — 900 км/ч, практический потолок — 16 500 м, дальность действия — 960 км, нормальная взлетная масса — 12 685 кг, размах крыльев — 10, 72 м, длина — 16, 61 м. Помимо ракет класса «воздух-воздух» и четырех 20-миллиметровых пушек, на подкрыльных узлах могли размещаться 2 бомбы по 800 кг, 4 по 200 кг или 12 по 100 кг, а также управляемые ракеты «Булпап» и «НАР» калибра 127 мм. над Вьетнамом и чей офис располагался на пятидесятом этаже здания рядом с башнями WTC [143] [143]World Trade Center — Международный торговый центр. . Американец потряс руку российскому партнеру и, пока секретари готовили пакет документов для подписания и резали бутерброды голодному посетителю, решил продемонстрировать братку свой небольшой «зал славы», стены которого были увешаны фотографиями с места событий и разными реликвиями вроде куска дюралюминия с крыла сбитого «МиГа».

На почетном месте лежали награды главы компании, а над ними висели штурвал его истребителя и шлем пилота.

Стоматолог оценил экспозицию, примерил шлем и взял в руки штурвал, прикидывая, не поставить ли такой же вместо руля на свой заслуженный «Шевроле субурбан», как неожиданно что-то громыхнуло, он почувствовал накатившую сзади волну жара, неведомая сила толкнула двухметрового россиянина в спину, и он вылетел в окно.

Ведомый бодрыми арабскими террористами самолет врезался в первую башню торгового центра всего в пятидесяти метрах от офиса брокера-летчика, и ударная волна прошла сквозь соседнее здание, сметая все на своем пути и ненароком зацепив Стоматолога.

Браток спикировал вниз, по счастливой случайности дважды притормозив на протяжении своего почти двухсотметрового полета. Первый раз — о спутниковую телевизионную тарелку, вынесенную на двадцатифутовой стреле с сорокового этажа, второй — когда стукнулся о люльку мойщика окон. Траектория падения завершилась в кроне дерева, росшего возле здания, куда потерявший сознание Стоматолог воткнулся башкой вниз да там и завис, сжимая в вытянутых руках авиационный штурвал.