Сергей Зверев - Воин неба и земли

— Вижу.

— Сейчас попробуем через огонь, в окно.

— Постреляют они нас там.

— Как знать. А здесь мы задохнемся и испечемся.

Стражников оказался лихим мужиком. В самом деле — шанс на спасение один. Такой наглости, того, что мы рванем через стену огня на волю, от нас, понятное дело, не ждут. Оказавшись вне дома, у нас появляется шанс на спасение. А там уж, кто уцелеет… И тут откуда-то сбоку я услышал негромкий женский голос:

— Ребята, давайте сюда!

Обернувшись, я увидел круглое курносое личико симпатичной домработницы. Оно показалось из дверей встроенного шкафа. Но ведь Салтанов отпустил ее домой! И какой смысл прятаться в шкафу от зажигательных бомб.

— Здесь убежище и потайной выход, — пояснила домработница.

Более вопросов ни у меня, ни у Даниила Алексеевича не было.

— Их трое. Но точного места выхода они не знают. Видите — топчутся, оглядываются.

Убежище и тайный подземный ход были снабжены перископом. Прежде чем выйти, мы припали к окулярам перископа и имели возможность увидеть, кто ждет нас на воле.

— Все правильно, — согласился я со Стражниковым. — Комбриг знает, что на даче у Салтанова есть тайный ход, но точной схемы у него нет. А этих троих выставили на всякий случай. Так… Вот этот, который за старшего, мне знаком.

— Мне тоже, — кивнул полковник.

Тот, кто был за старшего, помнился и мне, и Стражникову как один из «марсиан», подчиненных Германа. Только он не вместе с командиром оказался, а с Феликсом. А теперь на Комбрига работает. А ведь когда-то бойцом спецназа был, пусть тюремного, но и там ребята не хилые и не тупые.

— Вашего знакомого беру на себя, — произнесла женщина, достав миниатюрный пистолет с глушителем. — А вы остальных.

Решительная домработница у Юрия Эдуардовича, повезло нам, ничего не скажешь. Только у нас с Даниилом Алексеевичем был один пистолет на двоих, полковничий, табельный.

— Валентин, ты как? — спросил Стражников. — Я сразу двоих не уложу.

Полковник как-никак после ранения. Хоть и лихой мужик, но большей частью полковникам положено в кабинете сидеть. Промахиваться сейчас никак нельзя. У парней под куртками пистолеты-пулеметы.

— Давайте оружие, — кивнул я.

Конечно, я не голливудский ковбой, но упражнения по скоростному поражению нескольких мишеней всегда выполнял на оценку «отлично». В боевых условиях иной оценки не бывает. Иначе давно в земле бы лежал.

— Ну, по счету раз! — молодая домработница окончательно взяла командование на себя.

Нам предстояло незамеченными выползти из убежища и тут же, не имея возможности долго прицеливаться, поразить троих бойцов. Перед тем как выйти на «линию огня», женщина протянула мне глушитель.

— Раз, — полушепотом, но внятно произнесла наша спасительница, и наши с ней два выстрела, точнее, хлопка, слились в один.

Двое упали, точно сбитые городки. Третий успел присесть, хотел было выхватить оружие, но мой второй выстрел не дал ему этого сделать.

Над верхушками деревьев было видно зарево вовсю пылающей дачи Салтанова. Слышалась сирена подъезжающей пожарной машины. А мы втроем двигались к реке, находившейся на территории дачного поселка.

— Пойдем рекой, — произнес Стражников, когда мы поравнялись с лодочной станцией.

Далее мы сделали не совсем законную вещь. Взломали ангар с рыбацкими лодками и вытащили одну из них вместе с веслами. Сторожа у ангара, по счастью, не оказалось. Далее я сел на весла, а Даниил Алексеевич и наша спасительница изобразили влюбленную обнимающуюся пару. Полковник был прав. Уходить по шоссе рискованно — люди Комбрига могли блокировать выезд, а вот реку… Во-первых, трудно, во-вторых, бессмысленно. Мы же сейчас на веслах выйдем из охраняемой зоны (вода большая, четкой границы быть не должно), пристанем к берегу, а там и до железной дороги недалеко. Однако нашим надеждам не суждено было сбыться. Не успели мы дойти до большой воды, как уперлись в самую настоящую границу. Несколько буйков с натянутой сеткой перегородили нам выход из охраняемой зоны.

— Даже воду перегородили, — произнес Стражников.

— Совсем недавно, — заметила женщина. — Пару дней назад здесь ничего не было.

Я молча погреб к берегу. Где-то совсем рядом играла музыка, слышались радостные вопли.

— Простите за нескромный вопрос, — обратился наконец к женщине Стражников. — Вы, собственно говоря, кто?

— Ваша коллега, Даниил Алексеевич. А ваш разговор с Салтановым, молодой человек, у меня вот здесь! — женщина показала диск и карту памяти.