Александр Тамоников - Война не по правилам

— А мне не о чем с вами говорить, не знаю, кто вы, — усмехнувшись, ответил бандит.

— Я — генерал Володарский, антитеррористическое управление.

В глазах Гамсадзе промелькнула тревога. Он не ожидал, что по его душу в провинциальный поселок заявится столь высокий начальник Федеральной службы безопасности.

— Молчание, Гамсадзе, далеко не всегда золото. Иногда молчание — свинец.

— Вы мне угрожаете?

— Нет! Это не в моих привычках. Угрозы и шантаж — ваши методы. Я даю минуту на принятие решения, либо мы нормально говорим здесь, ты правдиво отвечаешь на мои вопросы, и мы, скажем так, заключим что-то вроде сделки, либо немедленно вылетаем в Москву, где я передам тебя офицерам спецотдела, которые вытащат из тебя все, что ты знаешь, после чего тебя пошлют в одиночную камеру нашего СИЗО, куда мало кто желает попасть. А далее — быстрое оформление дела и суд, нетрудно догадаться, какой он вынесет приговор. Минута на размышление, время пошло. — Володарский повернулся к Скоробогатову: — Майор, свяжись с экипажем вертолета, им быть в готовности к немедленному убытию в столицу.

— Есть, товарищ генерал-лейтенант.

Гамсадзе прекрасно понимал, что ждет его в Москве, офицеры спецотдела, медики, введут ему препарат, который полностью лишает воли, блокирует все защитные функции, включая инстинкт самосохранения, и заставляет правдиво отвечать на любые вопросы. Знал бандит, что этот препарат далеко не безобиден. Кто-то после его применения становится инвалидом, кто-то вообще загибается после того, как отвечал на вопросы. Коварный препарат, но он разрешен законом в отношении лиц, совершивших преступления, относящиеся к особо тяжким и по максимуму к террористам.

— Минута прошла. Слушаю решение.

— Один вопрос, генерал?

— Вообще-то вопросы задаю я.

— В порядке исключения.

— Слушаю.

— Что вы подразумеваете под сделкой?

— Ничего не меняется в этом мире. Самое главное — сберечь шкуру, так, Гамсадзе? — иронично усмехнулся Володарский.

— Вы не ответили, генерал.

— Под сделкой я подразумевал возможность рассмотрения вопроса о смягчении наказания. Тебе прекрасно известно, что суд иногда принимает просто парадоксальные решения. Чиновнику, растратившему миллиарды, дают три года условно, и эти три года следствие держит казнокрада под домашним арестом, а человека, случайно сбившего пешехода, причем не на смерть и не на пешеходном переходе, приговаривают к тем же двум-трем, но не условно, а с отбыванием наказания в колонии или поселении. Совсем недавно один областной суд приговорил мужчину, который, защищая себя и семью, убил двух вооруженных бандитов, к пожизненному заключению, не найдя в его действиях признаков самообороны. А подонку, который убил семью из трех человек ради пятидесяти тысяч рублей, другой суд дал пятнадцать лет.

— Вы намекаете, что я могу рассчитывать на небольшой срок, а не на пожизненное?

— Я ни на что не намекаю, — повысил голос генерал, — и это уже второй вопрос. Теперь их задаю только я. И повторяюсь — какое решение ты принял?

— Естественно, сотрудничать с вами.

— Хорошо. Вопрос первый и главный, кто такой Абдулла?

— Руководитель афганской организации, которая противостоит американцам, Абдулла Мирзади.

— Противостоит американцам в России?

— Я назвал тот род деятельности организации, которую декларирует сам Мирзади.

— Это он снабдил банду новейшими спутниковыми станциями?

— По-вашему, я их купил в Борске?

— Не забывайся, вопросы задаю я!

— Эти станции были переданы мне недавно человеком Мирзади, имени которого я не знаю.

— Где происходила передача?

— В Москве, на конспиративной квартире, откуда группа выехала в Борск и куда я должен был вернуться.

Володарский поднялся, прошелся по кабинету и повернулся к допрашиваемому:

— Кто входил в боевую группу?

— Старший — Назаров Виктор Атаевич, он был завербован Мирзади еще во время афганской войны, и его напарник, Гавриленко Степан Анатольевич.

— А женщина-смертница?

— Ее привлекли только к последней акции. Это Людмила Нестерова, отчества не знаю, проститутка и наркоманка двадцати шести лет.

— Она сама подорвала себя в состоянии наркотического опьянения?

— Нет. Людмила ничего не знала, ее использовали вслепую, накачав наркотой.

— Дистанционный подрыв?

— Да.

— Почему Мирзади объектом террористического акта выбрал строящийся безлюдный гипермаркет, а не место массового скопления народа?