Николай Калифулов - Блеск алмазов и коварство

— Я думаю этих записей вполне достаточно, чтобы привлечь их к уголовной ответственности.

— Нет, — возразил он. — У них много денег, они откупятся. Там всё коррумпировано. Я не верю правоохранителям.

— Ну, что ж. Это ваш выбор, — сказал я и пожал ему руку.

Арсен покинул жилище тем же путём, как и пришёл.

Я решил навестить Жанну и пришёл в больницу. Мне сообщили, что она пришла в себя, и разрешили на минуту пройти в палату. Комната, где она лежала, была большая, светлая, высокая; в ней, кроме неё, помещалось ещё двое больных. Она лежала под капельницей, лицо её было бледное, даже пепельно-серого оттенка. Я приблизился к кровати и сел на табуретку.

— Как чувствуешь себя? — спросил я.

— Нормально. Вот лежу, вдыхаю в себя запах больничной подушки.

— Ты видела: кто стрелял в тебя?

— Это был Егор, — прошептала она. — Надо сообщить следователю: пусть его арестуют.

— Хорошо. Я сообщу им.

Вошла медсестра и попросила освободить палату. Я улыбнулся Жанне, послал ей воздушный поцелуй. Её лицо тронула лёгкая улыбка.

Я промолчал о трагедии, произошедшей в её семье. Раису Марковну уже не вернуть, а состояние здоровья Жанны было и без того плохое и требовало спокойного и активного лечения. Со временем она всё узнает.

Я вышел в коридор, позвонил Кирюхину, и попросил о срочной встрече.

— Сейчас мне некогда, — ответил сыщик. — У нас много новостей.

— Что произошло? — осведомился я.

— Совершено тройное убийство, — ответил он. — В клуб "Луна" проник какой-то парень и расстрелял Богданова, Плетнёва и начальника охраны Егора Старикова. Вся охрана в страхе разбежалась.

— Вы задержали преступника?

— Всех подняли на уши, — сказал Кирюхин. — Ищем.

— Ну, ищите, ищите, — изрёк я. — Когда освободишься, то приезжай ко мне. У меня есть для тебя новости.

— Какие?

— Приедешь, узнаешь, — буркнул я.

— Хорошо, я заеду, — сказал Кирюхин и прежде, чем отключить связь, сообщил: — В одном из гаражей нашли "Мерседес" Астахова. В салоне обнаружили следы крови, принадлежащие Фёдору Лапину и гильзу от пистолета "ПМ". Есть чёткие отпечатки пальцев Виктора Астахова и Егора Старикова.

— Этого и следовало ожидать, — изрек я.

— И ещё, — сказал он, — следы с "Нагана" совпадают с пальчиками Егора Старикова. Выходит он стрелял в Жанну. Вероятно он же ударил по твоей голове.

— Да, — согласился я. — Жанна только что сообщила мне об этом, — произнес я и отключил связь.

После этого я решил найти Астахова в доме Раисы Шмулович.

Стояла хмурая унылая погода. Небо затянуло свинцовой облачностью. Поднялся сильный ветер. Похоже, назревал сильный дождь. На улице ни души. Калитка усадьбы Раисы Шмулович была открыта, и я сходу проследовал в дом, но входная дверь была заперта. На мои звонки, дверь не открывали. Я огляделся. Справа от меня метрах в двадцати находилась садовая беседка. Извилистая лоза с густой листвой и гроздьями рубинового винограда обвивали беседку, лишь оставляя открытой вход. Пошёл обильный дождь, и я решил укрыться там от ненастной погоды.

Я просидел в беседке около двух часов, пока не услышал, как женские каблучки энергично простучали по дорожке из плитки. Я выглянул и увидел Анну Стародубцеву, которая позвонила в дверь условленным сигналом. Дверь открылась, и она впорхнула туда словно птичка. На этот раз я решил воспользоваться испытанным способом: влезть через окно. Спустя несколько минут мне удалось это сделать, и я оказался в одной из комнат жилища. Неожиданно я услышал женский крик: — Виктор, не делай этого!..

Я бросился к двери, выскочил в коридор и услышал выстрел. Возле дальней стенки на полу корчилось тело Анны. Астахов наклонился над ней, а потом, увидев меня, выстрелил навскидку. Я успел упасть на пол, а пуля просвистела рядом. Я выдернул свой пистолет и, прицелившись, мягко нажал на спусковой крючок. Прозвучал громкий выстрел, он упал. Безжизненное тело Астахова лежало на полу, раскинувшись в неестественной позе. Рядом валялся пистолет.

Я приблизился к Анне. Она сидела на полу и спиной упиралась о стену. Анна тяжело дышала. Одной рукой она держалась за живот. Сквозь пальцы проступала тёмная кровь. Другая рука была зажата в кулак. Анна глядела на меня и на её глазах выступили слёзы.

— Он не хотел мне отдавать бриллиант, а теперь он мой… — голова её откинулась на бок, рука разжалась, голубой бриллиант на мгновение вспыхнул и выкатился из её ладони…