Николай Калифулов - Блеск алмазов и коварство

— Я думаю, что тебе нужно искать его в доме Раисы Шмулович.

— Да. Ты как всегда права, — удовлетворённо произнёс я и поднялся из-за стола.

Я покинул контору и поспешил вниз по лестнице.

Через полчаса такси подвёз меня к дому Шмулович. Из-за ограды была видна лишь зелёная крыша из металлической черепицы. Я вышел из машины, приблизился к калитке, которая была слегка приоткрыта, и толкнул её.

Это был жаркий вечер. Воздух благоухал ароматами цветов произрастающих на многочисленных клумбах. Но это мне не придавало энтузиазма. Я чувствовал себя разбитым и усталым. Голова по-прежнему давала о себе знать. Жара отнюдь не придавала комфорта. Конечно, мне нужно было обратиться к врачу за рекомендациями и основательно отдохнуть после поездки в Марьино, но я решил иначе. Мне просто необходимо было сконцентрироваться на этом запутанном деле.

Я, словно невзначай, пошёл к дверям дома, не спеша, подобно беззаботному человеку, хотя должен был предупредить хозяйку предварительным нажатием кнопки звонка. Я поднялся по ступенькам на крыльцо и остановился возле неплотно прикрытой входной двери. Я тронул ручку двери, и она под моим нажимом легко приоткрылась. Меня это обстоятельство удивило, так как не было похоже на Раису Шмулович, которая после убийственных происшествий относилась к своей безопасности весьма серьёзно. Когда я прикрыл за собой дверь, то очутился в тёмной части прихожей комнаты. Из внутреннего помещения до меня донеслись голоса Раисы Шмулович и Виктора Астахова.

— Ты не собираешься предложить мне выпить? — спросила Раиса Марковна.

— Это твой дом. Это твоя выпивка. Налей себе сама, — ответил Астахов.

Я выглянул из своего укрытия.

Раиса Марковна подошла к столику. Я наблюдал за тем, как она налила вино в бокал. Её спина была прямой, её руки были тверды, но её губы тряслись.

— В чём причина Виктор? — спросила она, не оборачиваясь.

— Ответь мне: как долго я буду болтаться не удел? Я законный твой супруг и имею право принимать участие в твоём бизнесе.

— Но что ты будешь делать? — спросила она, хмурясь.

— Ты как главный акционер фабрики можешь выдвинуть меня на должность директора, выделить мне в собственность часть акций. Неужели я этого не заслужил?

Она осушила свой бокал вина и поставила его на край полки над камином.

— Прежде чем руководить таким предприятием, ты должен как минимум иметь соответствующее образование и опыт работы технолога. Но к сожалению ни того ни другого у тебя нет, — заявила она. — Что касается акций. Зачем они тебе? Ведь я и так тебе выделяю достаточно средств.

— Это твои деньги. Этим ты меня ставишь в унизительное положение. Ты хоть понимаешь это. А я хочу иметь свои собственные, заработанные деньги.

— Так иди, работай по своей специальности.

— Ты что смеёшься, — огрызнулся он. — Идти работать тренером за копейки.

— Тогда организуй собственное дело с нуля, — предложила она. — Деньги на раскрутку я тебе дам.

— Какое дело?

— А ты подумай!

— Нет, так не пойдёт, — произнёс он. — Я не мальчишка, чтобы в сорок лет начинать сначала. Я хочу работать на фабрике.

— Нет, этого не будет, — возразила она, её глаза были расширены и резко выделялись на белом напряжённом лице.

Астахов стоял, засунув руки в карманы брюк, голова чуточку склонена набок, на бледных губах лёгкая, насмешливая улыбка.

— Я говорю тебе, что ты сделаешь так, как я хочу, — произнёс он.

Они оба беседовали тихо, но вокруг них была напряжённость, которая говорила мне, что они из последних сил пытаются сдерживать себя, будто бы знают, что, пока они владеют собой, ситуация не выйдет за рамки неблагоприятных проявлений. И это было очевидно, так как обоим было что терять, в случае если ситуация выйдет из-под контроля.

— Почему мы не можем оставить всё по-прежнему? У тебя есть твоя свобода и вообще всё, что ты хочешь. Я не надоедаю тебе, — сказала она.

Астахов подошёл к ней, схватил за запястье и подтащил её к себе: — Мне надоело быть только постельным лакеем и удовлетворять твои немыслимые причуды.

Она ударила его по лицу. Звук удара её ладони о его упругую, загорелую щёку был громким, как пистолетный выстрел.

Они стояли, глядя друг на друга, затем он отпустил её запястье и, усмехнувшись, отступил назад.

Раиса Марковна покраснела, присела на край стула, будто силы покинули её.

— Я не хотела этого делать, — тихо вымолвила она. — Пожалуйста, извини меня.