Уолтер Уэйджер - Операция «Молот». Операция «Гадюка-3»

— Но ты же сам добровольно избрал себе путь в жизни, Винс, как и этот Делл. Если бы тебя после многолетней безупречной службы вышибли из ВВС, если бы тебя приговорили к смертной казни за один-единственный проступок, которого ты, может быть, даже и не совершал, ты бы смог запустить эти ракеты?

— Я же не он, — отпарировал Бономи.

— Нет, но ты профессионал, и у тебя за плечами такая же жизнь и такой же опыт. Ты бы смог?

Генерал затянулся сигарой и погрузился в раздумья.

— Чтобы сквитаться с обидчиками или спасти свою жизнь, хотя бы на короткий срок, ты бы смог запустить эти ракеты, Винс?

Бономи раздраженно затушил в пепельнице «корону».

— Нет, я же не идиот. Он куда башковитее меня и куда больший мерзавец! И куда больше затрахан жизнью. Может, я такой же, как и он, жестокий гад, но я бы не смог. Мы не похожи, хотя и носим одинаковую синюю форму. У меня четверо сыновей, а у него ни одного. Черт, да между нами огромная разница.

— Не сомневаюсь.

— Почему ты не звонишь, черт побери?

Президент снял трубку.

— Может, я бы и запустил, — пробурчал бывший ведомый. — Может, и запустил, окажись я на его месте.

— Нет, ты бы не смог. Возможно, есть еще девятнадцать генералов по обе стороны железного занавеса, кто смог бы запустить эти ракеты, но ты, Винс, не смог бы.

Прежде чем Бономи ответил, Стивенс продиктовал своей секретарше номер в Хелене и уже через полминуты разговаривал с женой Виллибоя Джастиса Пауэлла. Он вежливо говорил с женщиной, излагал ей суть проблемы, особо при этом отметив, что она могла бы помочь спасти жизнь ее мужа и многих, многих людей. Он говорил проникновенно и уважительно, не желая ни угрожать, ни шантажировать, ни приказывать и более всего стараясь не напугать ее. В ходе разговора он поймал себя на том, что невольно стал гадать, какая у нее внешность, и пришел к выводу, что она высокая, привлекательная и с чувством собственного достоинства. Белая она или черная, а может быть, индианка? По голосу трудно было решить.

— Если он… если они выйдут оттуда прямо сейчас, смертный приговор будет отменен, и ему придется отсидеть в тюрьме всего лишь несколько лет, я правильно вас поняла, мистер президент? — переспросила она степенно.

— Именно это я и сказал. И я даю вам слово…

Она поразмышляла несколько секунд.

— Но вы не сказали, что будет, если он не выйдет, если они все откажутся сдаться, — заметила она.

Теперь президент погрузился в размышления.

— Мне бы не хотелось об этом говорить, миссис Пауэлл, — наконец ответил он. — Это будет куда как менее приятно — для нас всех.

— Вы убьете их, не так ли?

— Миссис Пауэлл! — начал он.

— Неважно! Я знаю: вы убьете их. Я могу это предположить, встав на вашу точку зрения. Вам просто придется так поступить…

— Я этого не говорил, миссис Пауэлл!

— Нет, и это с вашей стороны очень благородно. Но вы их убьете. Я не имею в виду вас лично, но кто-нибудь в правительстве сделает это за вас, и я останусь вдовой с ребенком-безотцовщиной. Возможно, я даже не смогу получать за него государственную пенсию, да?

— Я позвонил вам не для того, чтобы угрожать, — откровенно признался президент. — Я просто пытаюсь спасти человеческие жизни — жизнь вашего мужа и жизнь миллионов других людей. Я понимаю, что ваш муж достоин спасения, что он не преступник по призванию.

— Вы же ровным счетом ничего не знаете о моем муже, — резко возразила она. — Да и незачем вам знать… Это ведь неважно. Я бы позвонила ему, если полковник Клэнтар сумеет это устроить. Боюсь, я не знаю, по какому номеру…

— Уверен, что он все устроит. Спасибо вам, миссис Пауэлл. Я надеюсь, он вас послушается.

Она мягко, печально усмехнулась.

— Это и доказывает, что вы совсем не знаете моего мужа, мистер президент, — сказала она на прощанье.

— Поразительная женщина! — воскликнул Бономи, когда Стивен повернулся к нему.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Она права, вот и все, что я хочу сказать. Даже если они сбегут оттуда, не притронувшись к стартовым кнопкам, с мешками денег, им не суждено насладиться этим богатством. Ваше правительство — любое правительство — не потерпит подобного унижения. Куда бы они ни направились, если только они не решат скрыться в коммунистическом Китае, люди Майклсона настигнут их. Рано или поздно, через пять месяцев или пять лет, его люди, ребята, которых ты называешь «моей родней», прикончат их. Ты об этом даже и не узнаешь.

— Ты с ума сошел, Винс!

Генерал покачал головой.