Лэрри Бонд - Котел

Соловьев заставил Сорокина замолчать, послав в его сторону всего лишь один разгневанный взгляд. Затем внимание его снова переключилось на Банича.

– Не очень умно с вашей стороны пытаться торговаться со мной, господин Юшенко. Могу пообещать вам, что это не окажется доходным делом.

– Послушайте, полковник, мне вовсе не интересно с вами торговаться. – Банич пожал плечами. – Но вы просите невозможного. Такого количества продовольствия просто нет в нашем распоряжении. И не будет этой зимой.

– Я ознакомился и с положением на рынке, и с прогнозом погоды. – Полковник нахмурился. – Если позволите, я выражусь яснее. Нам нужны дополнительные поставки. Нам нужно, чтобы продовольствие доставили в течение ближайших нескольких дней. И я получу это продовольствие любыми средствами.

Банич даже не пытался скрыть своего замешательства.

– Но почему такая спешка? Почему так много и так быстро? Почему не подождать до весны. Самое позднее к апрелю-маю продуктов станет больше и цены упадут.

– Потому что у нас нет времени ждать до весны! – Полковник сделал паузу, сердито сверкнув глазами. Когда он снова заговорил, голос его звучал так, будто Соловьев читает по бумажке заранее подготовленное заявление, в котором сам он не очень заинтересован. – Правительство наметило провести учения, чтобы проверить, способна ли армия поддержать порядок, в ближайшие месяцы. Часть наших действий во время этих учений состоит в том, что потребуется оперативно перебросить в столицу дополнительную дивизию из одного отдаленного района. После переброски эти войска примут участие в маневрах, целью которых будет оценить их способность оказать в случае необходимости содействие полиции. – Соловьев криво улыбнулся. – Зная сложившуюся ситуацию, я думаю, вы должны понять мое нежелание выпускать тысячи голодных солдат на улицы города. Даже если больше ничего не случится, это станет концом карьеры, которая весьма меня устраивает.

Банич почувствовал, как напряженно заработал его мозг. Учения! Черт побери! Никто, а меньше всех полуобанкротившееся правительство России, не станет перебрасывать десять-пятнадцать тысяч солдат просто ради собственного удовольствия или для какой-то дурацкой проверки способности армии справиться с массовыми беспорядками. Военные явно к чему-то готовятся. Что ж, хорошо. Интересно, имеет ли хоть один политический лидер страны понятие о том, что бы это могло означать?

В то же время ему лучше постараться найти способ удовлетворить нужды армии. Если порвать с ними сейчас, он потеряет доступ к информации о планах армии и перемещениях личного состава. Банич понимающе развел руками.

– Хорошо, полковник, вы объяснили все достаточно ясно. Я посмотрю, что можно сделать.

Слышно было, как рядом шумно и с облегчением вздохнул Павел Сорокин. Но облегчению его не суждено было продлиться долго.

– Но цена за тонну будет выше, – продолжал Юшенко. – Я не могу забыть о прибыли, несмотря на все, что вы сказали.

– Не торговаться, Юшенко. Помните! Вы удовлетворите наши нужды по нашим ценам, или же я позабочусь о том, чтобы вы потеряли лицензию на право вести дела в этой республике. Вам ясно?

– Да, – Банич скорчил гримасу. – И как по вашему должен я объяснить все это своему начальству? Я имею в виду торговлю в убыток.

– Очень просто, – Соловьев опять улыбнулся. Сейчас он как никогда напоминал тигра, играющего со своей жертвой. – Скажите им, что вы приобретаете в длительное пользование мое хорошее отношение.

Он резко кивнул головой в сторону двери, отпуская своих собеседников.

21 ОКТЯБРЯ, РАЙОН ПАРКА ГОРЬКОГО, МОСКВА

В первый час после восхода солнца столица России была окутана глубокой, обманчиво мирной тишиной.

Эрин Маккена бежала к югу вдоль покрытой серой рябью Москвы-реки, отмеряя шаг за шагом красивыми длинными ногами. За спиной Эрин развевались ее золотистые волосы, завязанные в хвост длинной черной лентой. Кругом никого не было видно. Хотя Сы несколько секунд Эрин могла насладиться полным одиночеством.

Девушка раздраженно встряхнула головой, услышав, как запищали часы на ее руке, напоминая, что пора возвращаться обратно и снова приниматься за работу. Эрин повернула налево и углубилась в парк.

Опавшие разноцветные листья лежали на дорожках парка. Часть их была собрана в кучи под оголенными деревьями. Несмотря на солнечный день, дорожки парка были пустынны. Очень немногие жители голодного города в эти тяжелые дни находили время и энергию совершать пробежки.