Александр Тамоников - Ненормальная война

Бойцы собрали оружие, кто сколько мог унести. С их плеч свешивались автоматы, карманы и подсумки раздувались от снаряженных магазинов и гранат. Таков закон военной жизни. Пусть лучше оружие есть, но оно не нужно, чем оно нужно, но его нет.

– Минировать объект будем? – деловито осведомился Вдовенко.

– Некогда, – отмахнулся Павел. – Этот проект они и без нас закроют. Глупо использовать секретный объект, известный врагу. Валим отсюда.

Он раздраженно поморщился, когда Корвич вытолкнул из-за спин товарищей бледного капитана Рысько, единственного противника спецназовцев, выжившего в этой бойне. Вид у капитана был откровенно плачевный, но он не умолял о пощаде, отрешенно смотрел под ноги.

– Кончаем его, командир? – спросил Грубов.

Павел пытливо посмотрел врагу в глаза. Тот побледнел еще больше, закусил губу.

«Неплохо», – подумал Павел.

– Кто такой?

– Капитан СБУ Рысько Николай Емельянович, – отозвался пленный. – Начальник охраны объекта.

– Такая же сволочь? – Павел повернулся к Борисову, который тяжело дышал, опираясь на костыли.

Тот недоуменно пожал плечами. Так уж получилось, что о данном господине он своего мнения не составил.

– Самый приличный тип из всей шайки, – подал голос Згурский. – В избиениях и изнасиловании не участвовал, с майором Войтом лишний раз старался не пересекаться. Часто уезжал. Вроде мальчика на побегушках у начальника. Темная лошадка.

Пленный быстро дернул глазами, вроде как выразил благодарность.

«Жаль, – подумал Павел. – Пристрелить бы к чертовой матери. Ох уж эта сердобольная славянская душа!»

В кармане у пленного капитана вдруг заиграла музыка. Он вздрогнул от неожиданности, как-то напрягся.

– У вас входящий вызов, капитан, – вкрадчиво подсказал Павел. – Медленно достаньте аппарат и посмотрите, кто звонит. Любое лишнее движение означает смерть.

Капитан поколебался и достал из брюк смартфон. Мерцал экран, на нем высвечивался номер. Телефон продолжал вибрировать и выводить невразумительную композицию. Капитан не знал, что делать. Спецназовцы помалкивали.

– Жить хотите, Николай Емельянович? – многозначительно кашлянув, спросил Павел.

Рысько подумал и кивнул.

– Тогда без вранья. Кто звонит?

– Полковник Вишневский. Это куратор объекта, он каждый день приезжает или связывается по телефону.

– Включите громкую связь и ответьте. На объекте все в порядке, вы спали. Говорите сонным голосом.

– Слушаю, пан полковник. – Бледные щеки капитана покрыл румянец.

Выступать когда-нибудь в подобной роли он рассчитывал меньше всего. Рысько не был фанатиком, как и трусом, просто всю жизнь выполнял свою работу, стараясь поменьше реагировать на ворчание совести.

– У вас там все в порядке, капитан? – прорезался недовольный голос.

– Так точно, пан полковник. – Рысько откашлялся. – А в чем дело? Сейчас ночь…

– Неужели? – съязвил собеседник. – Почему я не могу дозвониться до майора Войта?

– Так это… – Капитан помешкал. – Не могу знать, пан полковник. Мне кажется, господин майор был с вечера немного выпивший.

– Ну и что? – раздраженно прокричал Вишневский. – Я тоже немного выпивший, однако это не служит помехой работе! У вас там точно все в порядке? – Полковник понизил голос, в ответах собеседника ему что-то не понравилось.

– Не совсем, пан полковник, – решился Рысько, взглянув на напрягшегося Павла.

Ополченцы насупились, подступили ближе.

– Произошел небольшой инцидент. Скончалась женщина. Вы понимаете, о ком я. Майор Войт перестарался, у него была вспышка ярости, после чего он, возможно, решил успокоиться. В общем, пан полковник, я не вижу ничего странного в том, что майор Войт не выходит на связь.

– Ладно, – подумав, смягчился Вишневский. – Хорошо хоть на вас, капитан, я иногда могу положиться. Надеюсь, у вас хватило ума убрать за собой. Борисов в порядке?

– Да, пан полковник, я недавно проверял, арестант спит. Что-то случилось?

– Поговорить хочу. Имеется у меня к этой гниде одно деловое предложение.

– Сломаете ему вторую ногу? – вымученно пошутил Рысько.

– Ладно, не остри. Я выезжаю из Байдака. Через пятнадцать минут буду. Встречай.

– Вы один? – успел спросить Рысько, повинуясь напористому шипению Соколовского.

– Один. Бунич занят. – Полковник разъединился.

Павел отобрал у пленного телефон, бросил на пол и растоптал.

Потом он строго посмотрел на опешившего капитана.

– Я обещал вам, что вы будете жить, но ничего более. Так что не взыщите.