Олег Алякринский - Большой шмон

Из джипа вышли двое хмурых парней.

— Отставить разговорчики! — отрезал как бы тоже в шутку, хотя и без тени улыбки тот, который сидел за рулем, — чернявый здоровяк Кок.

— Не, Кок, ты все же скажи мне: ну кто так ездит? Ты ж, блин, не в танке, это ж дорогая иномарка! С ней надо как с девкой молодой — ласково, нежно… — балагурил охранник.

— Пошел ты! — буркнул Кок. Ему сейчас было не до Гришкиного зубоскальства. В ушах все еще стоял жуткий скрежет, звон стекла и визг тормозов изуродованной «шкоды-фелиции». А перед глазами — страшный, окровавленный труп Петьки Краба. — Максим Петрович наверху?

Видя, что Кок настроен далеко не на шутливый лад, Гришка осекся. Он знал, что если этому громиле попасть под горячую руку, то останешься в лучшем случае с подбитым глазом, а в худшем — с перебитой рукой. Этот бывший вэдэвэшник был скор на расправу.

Кок мотнул головой идущему следом Лифану: мол, не отставай! Миновав молчуна охранника, отворившего им входную дверь дачи, они поднялись по полукруглой лестнице на второй этаж и оказались в просторной комнате, обшитой дубовыми панелями. Посреди комнаты стоял Максим Петрович и молча смотрел на вошедших.

— Ну, живы-здоровы? — хмуро бросил он, причем интонация, с которой Кайзер произнес эти слова, свидетельствовала о том, что ему глубоко наплевать на здоровье обоих. — Как все прошло?

— Первое успешно, Максим Петрович. Второе не очень. С Крабом разобрались точно на намеченном маршруте, — спокойно доложил Лифан. — В лесном массиве неподалеку от Лобни.

— Похоже на автокатастрофу?

— Трудно сказать, — пожал плечами Лифан, поглядывая исподлобья на Кока. — У него же весь зад разбит. В вышку высоковольтной линии его вмочалили. Тачка — в лепешку, водила — в гармошку… Вон, Кок его осматривал…

Но Кайзера волновало даже не устранение Краба, а другое, для него куда более важное, дело, порученное бригаде.

— Ладно, джигиты, что с Сухаревым?

Кок помрачнел.

— Туда мы сами не пошли — как вы и сказали, подослали к нему этих двух заик… Они к нему на квартиру влезли, и том его девка оказалась. Сам отсутствовал. Ну, видать, подняла ор — им пришлось ее того…

— Зачем? — поморщился Кайзер. — Я же сказал: все сделать тихо?

— Так ведь говорю, Максим Петрович, заики разбирались. Их, мудаков, хлебом не корми — дай только кого моч-кинуть да еше особо изуверским способом… И откуда только такие уроды берутся, не понимаю! Короче, они все-таки Сухаря дождались там, но Саша их сильно пописал… Пацаны едва живы остались.

— А сам? — повысил голос Кайзер, заподозрив самое страшное.

— Ушел, падла… — вздохнул Кок и виновато шмыгнул носом. — Но мы его найдем, вы не сомневайтесь, Максим Петрович, из-под земли выроем.„

Кайзер длинно выматерился, но оргвыводов в отношении своих боевиков решил сейчас не делать — нет смысла, да и как этих ребят накажешь? Не в угол же их ставить! А ссориться с ними Кайзер нс имел намерений: пацаны были проверенные, надежные, разбрасываться такими быками глупо…

— Ладно, джигиты, идите отдыхайте, — миролюбиво пробурчал Максим. — Митька вчера привез с Тверской свежих телок, они сейчас в бильярдной мельтешатся. Присоединяйтесь… И смотрите, — Кайзер колючим взглядом проехался по лицам своих бойцов, — о том, чем вы сегодня занимались, чтоб ни одна живая душа не узнала… Да и мертвая тоже.

Едва Кок и Лифан вышли из кабинета, Кайзер витиевато выругался и, схватив с полки тяжелую расписную вазочку, со всей силы шваркнул ею об паркетный пол, так что вазочка со звоном разбилась и осколки брызнули веером. От обуявшего его злобного, яростного отчаяния Кайзеру хотелось заорать, затопать ногами, взять дубину и вихрем пуститься по дому, круша все подряд, что попадется под руку. Ну надо же, Сухаря упустили! Вот козлы… Что они там бубнили про какую-то бабу Сухаря, которую придушили… Он вдруг представил себе эту картину живьем: как двое здоровенных мужиков врываются в квартиру и обнаруживают там в постели голую полусонную бабу и набрасываются на нее вдвоем, начинают мять ее теплое мягкое тело, суют ей руки во все места… Он сжал кулаки, до боли вонзив в ладони ногти, и в следующее мгновение вдруг ощутил неуемное возбуждение, прилив звериной похоти, которая требовала немедленного выхода. Максим почти бегом спустился по лестнице вниз, в подвальный этаж, где была устроена сауна на шесть персон и небольшой, метров двадцать пять длиной, бассейн. На кромке бассейна кучковались трое его охранников вместе с присоединившимися к ним Коком и Лифаном. Все внимание шумных пацанов было сосредоточено на четырех девках — тех самых, новеньких, которых вчера приволок в Кратово Митька Волдырь. Завидев хозяина, ребятишки маленько притихли, но Кайзер, направившийся прямиком в сауну, сделал Митьке знак рукой: мол, заведи ко мне двух самых аппетитных!