Наталия Матвеева - Аквамарин (часть 2) - по моим правилам

С левой стороны, на скамейке сидел Макс, все такой же мужественный, красивый и привлекательный в черной обтягивающей футболке, синем пиджаке, черных брюках и туфлях. Он тяжело облокотился локтями на колени и выглядел нервно и устало… Но когда Лив встретилась взглядом с его синими, ожившими глазами, вмиг засиявшими радостью и облегчением, его лицо озарила улыбка.

Джонни сидел на другой скамейке у противоположной стены, устало облокотившись о стенку комнаты. Лив не могла насмотреться на него… Ей казалось, что он идеален… прекрасен… сияет… На нем был черный дорогой костюм и белая рубашка, расстегнутая на верхние пуговицы… Лив медленно оглядела каждую пуговицу на его груди, каждую складку на засученных до локтей рукавах пиджака и лицо… Его лицо… Оно было красивым, совсем не таким, как у других мужчин… Девушка медленно и жадно, истосковавшись по нему за все эти сложные и мучительные дни, смотрела на его темные брови, правильный нос, такие родные и любимые губы и… глаза… Зеленые, сияющие, живые… В них не было того привычного тепла и задорного, игривого огонька, а только тревога и усталая боль… Он будто излучал ее, Лив чувствовала его состояние, она страдала, и он… он тоже… И пока не мог ей поверить…

Увидев, что Лив проснулась, он облегченно выдохнул и тоже улыбнулся измученной улыбкой, подавшись вперед.

– Привет, белоснежка. – мягко сказал Макс, восхищенно и влюбленно глядя на девушку, которая с трудом оторвалась от созерцания своего мужа и тоже посмотрела на Макса, ощутив бесконечное тепло от его синих глаз и присутствия. – Как ты себя чувствуешь?

Лив с трудом улыбнулась, все еще испытывая бешеную слабость.

– Франкенштейн… У меня такое чувство, что Калеб что-то забыл в моей грудной клетке… Болит страшно… Надо бы рентгенчик сделать… А то эти ножницы… или что там еще… дышать мешают… – еле-еле, медленно, с одышкой проговорила она, и Макс расхохотался, светясь от счастья. – Да еще эти… Ты видишь их?? Эти… устроились на мне и лежат… Скоро в кровать впечатают… Ну, глаза разуй, павлин…

Макс смеялся, радуясь, как никогда в жизни.

– Кто? Твои новые идеи и немного ненормальные фантазии о том, как стереть с лица земли Эрнесто Карелли?

Лив захотелось посмеяться, но она не смогла: боль скрутила ее, долбя отбойным молотком в то место, куда она выстрелила.

– Сам ты… ненормальный… Макс… Это гиппопотамы… Они не дают мне… пошевелиться…

Макс снова рассмеялся и, поднявшись, наклонился и поцеловал девушку в щеку, вызвав недовольный взгляд Джонни.

– Это наркоз и последствия ранения, моя девочка. У тебя очень низкое давление, и ты потеряла много крови.

Лив поморщилась, но ей было ужасно радостно и приятно от их присутствия. Их обоих. Двух важных частичек ее сердца… А Джонни просто внимательно и жадно смотрел на нее, ничего не говоря… Смотрел, смотрел… Наблюдал за ее глазами… за тем, как вздымается ее грудь при вдохе, за ее бледными, едва шевелящимися губами… И она ощущала его взгляд как прикосновение, чувствовала его энергию… и боялась посмотреть в ответ… Не хотела видеть боль или разочарование в его зеленых глазах…

– Значит, утренняя пробежка по парку завтра мне никак не светит? – пошутила Лив все тем же слабым голосом, набрав в грудь побольше воздуха, насколько позволяла ее рана.

Макс игриво улыбнулся и поднял брови.

– Ну… не только завтра, но и ближайшие недели три точно. – он вдруг нахмурился и проговорил:

– Ты хоть понимаешь, что чуть не умерла??? Вернее… – он осекся и замолчал, а Лив внезапно вспомнила новые подробности своего сна о маме и Джесси… Занавес, силы, тянущие ее обратно… Шаг за энергетический барьер… Это был не сон вовсе… А самая настоящая смерть…

– Зачем, Оливка? – вдруг с болью проговорил Джонни, подавшись вперед и все также пристально впитывая ее взглядом. – Зачем ты в себя стреляла??? Ты хотела умереть??? Почему?..

Лив посмотрела на него, и ее сердце, как банальная птица в клетке, забилось, пытаясь двигаться к нему, приблизиться, ощутить его дыхание, его одеколон… любимый морской аромат… Она горько ухмыльнулась. Нет. Самоубийство на почве трагедии любви не входило в ее планы.

– Я целилась в плечо… Ошибочка вышла…

– Что-о-о?!? – заорали хором Макс и Джонни, подскочив со своих мест в дружеском порыве негодования.

Лив слегка поморщилась, снова тяжело вздохнув.

– Я что, по-вашему, совсем головой ударилась, чтобы кончать… жизнь самоубийством… из-за… ну… о чем вы тут говорили… из-за разрыва с тобой?.. И отца убивать… я не собиралась… Но мы договорились с Люком… что первый выстрел будет сигналом… Я должна была… сбить его с толку, запутать… сделать так, чтобы он… сильно отвлекся… Чтобы неожиданно напасть… Чтобы прекратить все эти игры… раз и навсегда… Я не думала… что эти легкие так высоко, черт бы их побрал…