Наталия Матвеева - Аквамарин (часть 2) - по моим правилам

Лив смотрела в окно, не разговаривая ни с кем и глядя на сменяющие друг друга кирпичные коробки-дома, стеклянные башни-небоскребы, мигающие неоном супермаркеты. Она не спала всю ночь и сейчас, ощущая, как летит ее сердце в пекло, как горят уставшие от слез глаза и как звенящее напряжение сковывает ей мышцы, Лив полностью пребывала в состоянии болевого, душевного шока. Чувствуя бедром холодную рукоять револьвера, который Лив тайком спрятала под тунику, выкрав у раззявы зеленоволосого Марти, она не могла смотреть на отца, умирая от одной только мысли о том, что ей придется с ним сделать.

Остается только один чертов нерешенный вопрос: что она будет делать после его смерти??? Джонни будет жить, но еще не известно, простит ли он ее, а единственный близкий родственник окажется на том свете? Стоит ли дальнейшая жизнь, полная чувства уничтожающей вины, одиночества, отчаяния хоть малейшего шанса на то, что в ней все еще будет смысл?? Прожить с этим грузом на сердце… убив того, кто доверял, кто любил, кто надеялся загладить вину прошлого и стать семьей? Того, кто защищал ее ценой собственной жизни, приняв ее такой, какая она есть? Того… кто… является… твоим… отцом… И не забываем про разрыв с тем, кого она также предала, разбила сердце, растоптала чувства… С тем, кто был ядром ее собственной жизни, ее воздухом, ее водой, ее огнем, ее эпицентром…

Потеряв себя, Лив не знала, как ей быть. Глядя на пролетающие дома и с каждой секундой приближаясь к тому моменту, когда она спустит курок и выпустит пулю ему в лоб, ее сердце проваливалось все глубже и глубже, в темный мир с кострами для грешников. Понимал ли Эрнесто, какую цену он требовал заплатить за свою разрушенную семью? Догадывался ли, какой страшной и разрушительной в корне окажется его игра?

– Лив, прием, ты меня слышишь? – раздалось из маленького, незаметного под длинными, белокурыми волосами динамика, помещенного в ее левое ухо.

Девушка вздрогнула и очнулась от своих тягостных мыслей, грозящих тянуть и тянуть ее нервы, как кота за хвост.

– Да, Люк, я здесь. – безжизненно отозвалась она, привлекая внимание Авроры, Эйдена и Брайана.

– Давай еще раз обговорим. – деловито произнес компьютерщик прямо ей в барабанную перепонку. – Сигналом послужит первый выстрел, так?

– Так. – угрюмо подтвердила Лив.

– После чего, я открываю двери и ворота и сообщаю вашим ка-по-ре… капореджиме, – справился с неизвестным ему итальянским словечком Люк, – что пришла пора для наступления, верно?

– Верно. – снова угрюмый ответ.

– Л-лив? – неуверенный и даже напуганный тон Люка заставил ее встрепенуться и даже разозлиться на саму себя. – Ты… ты не волнуйся, я тебя не подведу, я скорее сам умру, чем… ты… только не волнуйся! – выпалил он, и Лив, вдруг осознав, что ее угрюмость он принял за недоверие лично к нему, грустно улыбнулась:

– Прекрати нести чушь, гений! Я полностью полагаюсь на тебя и абсолютно не сомневаюсь в том, что ты не подведешь. А насчет того, что ты готов умереть за меня… – она горько усмехнулась. – Забудь. Я не стою и четвертой части тебя, даже если из меня выбить всю дурь и засунуть пригоршню интеллекта. Чтобы я больше этого не слышала, понял?

И Лив правда до тошноты ненавидела и презирала себя в этот момент…

И внезапно она поняла.

Сердце дрогнуло в страхе, но боль резко ушла.

Она точно знала, что будет делать.

Это панацея. Это ее спасение. Это спасение для всех.

Они подъехали к дому Эрнесто. Хейт-стрит, 11. Лив видела высокий забор из бетонных плит, видела автоматические ворота… Где-то в паре кварталов от этой тихой, жилой улицы находился целый полк людей ее отца и сицилийцев, прибывших вместе с Максом. Вот уж кто чуть не прыгал от нетерпения, узнав, что их босс в страшной передряге… Про них не зря ходит слава вспыльчивых и жестких людей, готовых кромсать и размазывать по стенке своих врагов.

– Дочь, ты уверена, что не хочешь рассказать нам? – все еще никак не желал слезать со своего коня Эйден, озабоченно уставившись на Лив. – Мне совсем не нравится, как ты выглядишь…

– Что, совсем плохо подобрала наряд? – грустно усмехнулась Лив, а отец недовольно покачал головой:

– Ты знаешь, о чем я.

Лив кивнула.

– Расслабься, отец. Скоро ты все увидишь. Это спасет нас всех, поверь. – у нее перекрыло дыхание, и она резко замолчала.

– Ты точно уверена? – жестко, с нажимом спросила Аврора. – Макс будет спасен? Он не пострадает?

Лив раздраженно хмыкнула.