Веллингтон расхохотался, вернулся к креслу и сел, помахав своей вонючей сигарой.
— А ты взгляни на это дело с точки зрения Каселиуса. Этот коротышка далеко не дурак. Уже много лет десятки лучших наших оперативников пытаются заловить его — и все впустую. Они его не поймали — это верно, но постепенно вокруг него кольцо сжимается, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Его заставляли менять одну «крышу)) за другой. Теперь вот его лишили шведского камуфляжа, который, насколько я понимаю, он считал своим последним спасением. И вот он читает про себя такую чушь: Каселиус — непревзойденный гений международного шпионажа с казацкой бородой и раскатистым хохотом, от которого трясутся стены Кремля. Его организация описана в малейших подробностях — и все это оказывается липой!
— А Лундгрен считала, что Тейлор все очень точно описал.
— Сара говорила то, что ей приказывал Каселиус, Когда такие независимые и гордые дамочки западают на мужика, они и впрямь теряют равновесие. Та статейка практически каждой своей строчкой била мимо цели — уж поверь мне! Каселиус о лучшем отвлекающем маневре и мечтать не. мог. Ему тогда только и оставалось, что каким-то образом привлечь всеобщее внимание к статье, чтобы ей поверили. Он большой мастер по этой части — он просто заманил автора статьи в западню и расстрелял его в упор. Это выглядело так, словно мистер Тейлор и впрямь заполучил какую-то важную информацию, что Каселиусу пришлось его убрать, ибо журналист знал слишком много. Так Хэл Тейлор стал великомучеником в глазах общественности, а его идиотская статейка стала рассматриваться — в некоторых кругах, по крайней мере, — как авторитетный источник информации о Каселиусе, бородатом великане. А Каселиус благополучно продолжал делать свое дело, посмеиваясь в рукав и разрабатывая очередную операцию, и при этом продавал дурацкие платьишка разным дурам в дурацких магазинчиках по всей Европе — симпатичный толстенький швед не более пяти футов роста.
Веллингтон скорчил ехидную рожу.
— Ох, и впрямь хитрая паскуда. Он ведь даже навел нас на след! Ты знаешь, что Каселиус — это просто латинизированная форма фамилии Карлссон. Стоит какому-нибудь местному Карлссону разбогатеть и размечтаться о славе, как он тут же изменяет свою фамилию на Касели-ус — точно так же, как если у нас в Штатах какому-нибудь Смиту ударит моча в голову, он станет Смайтом.
В комнате уже было не продохнуть от сигарного дыма. Я взглянул на закрытое окно, но передумал его открывать. Хотя и считал, что опасности сейчас не больше, чем было раньше. Лу уже должна была сказать Каселиусу, что теперь ему не стоит меня щадить. Однако в таком деле умение точно выверить время и действовать безошибочно дается не каждому, так что мне не было никакого смысла идти на неоправданный риск только ради того, чтобы глотнуть немного свежего воздуха.
Веллингтон ждал, когда я начну задавать вопросы. И я оправдал его ожидания:
— И все же я не совсем понимаю, каким же образом Лу Тейлор оказалась впутана в эту историю?
— У Каселиуса, приятель, вышла одна накладка. Похоже, что автоматчик на той дороге не сумел справиться с игрушкой так же мастерски, как сам Каселиус. Подойдя к машине, они увидели, конечно, гору покореженного металла, реки крови, но под телом растерзанного в клочья мужа сама миссис Тейлор лежала практически цела и невредима. А когда они стали стаскивать с нее труп, то обнаружили, что и он еще дышит. Он был как решето, но некоторые ребята, знаешь ли, живучи как кошки. Хэл Тейлор очень хотел остаться в живых. Он и жив — невзирая на урну с прахом и аккуратное надгробие с его фамилией. Он скрывается где-то во Франции. Каселиус — предусмотрительный господин. Он время от времени просит кого-нибудь сфотографировать, его и предъявляет фотографии миссис
Тейлор, чтобы она знала, что ее муженек выздоравливает. Так уж получается, что темпы выздоровления Хэла Тейлора в значительной степени связаны с тем, насколько хорошо миссис Тейлор выполняет просьбы Каселиуса. Ну что, теперь тебе все ясно, приятель? — Помолчав, он добавил; — И у меня есть пара снимков. Вот, смотри.
Он вытащил фотографии из кармана. Это были помятые снимки, сделанные дешевенькой камерой с дрянной вспышкой. На одном из них был изображен забинтованный мужчина на больничной койке — аккуратной и чистенькой; над ним склонилась улыбающаяся сиделка. На другом снимке — тот же мужчина на той же кровати, но постельное белье явно давно не меняли, одежду тоже, и за пациентом никто не присматривал — он лежал в полном одиночестве и явно был не в состоянии себя обслужить. Из-за яркого отблеска фотовспышки изображение оказалось смазанным, но даже при этом картинка была не из приятных.
Читать дальше