Владимир Першанин - «Братская могила экипажа». Самоходки в операции «Багратион»

Для комбата было целесообразнее стрелять в автоматчика. Со своим «МП-40» он был опаснее, чем гранатометчики. Однако контузия, страх, эти зловещие фигуры так подействовали на Бакулина, что он расстреливал их, не обращая внимания на автоматную трассу, тянувшуюся к нему.

Как бы то ни было, но капитан спас самоходку лейтенанта Морохи. Один гранатометчик был мертв, второй с простреленной грудью, задыхаясь, пытался сорвать с лица противогаз. Но и сам Юрий Акимович Бакулин лежал на хвое, пробитый несколькими пулями.

В гаснувшем сознании промелькнула мысль, что, если бы он не открыл стрельбу, немцы вряд ли бы его заметили. Но Бакулин не жалел, что подставил себя под пули. Он удачно начал бой и достойно его закончил. Из слабеющей руки выпал еще горячий от быстрой стрельбы «браунинг». У каждого своя судьба…

В автоматчика открыл огонь экипаж самоходки. Он шарахнулся, уклоняясь от пуль. У него имелось два выхода: либо убегать, либо схватить реактивное ружье и взорвать самоходку. Второй вариант был для него смертельно опасен.

Но, глядя на мертвого русского капитана, недочеловека, проклятого коммуниста, не пожалевшего свою жизнь ради товарищей, автоматчик схватил гранатомет. До самоходки всего сто шагов – он не промахнется.

Пуля пробила ногу, еще одна ударила в бок. Времени надевать противогаз и перчатки не оставалось. Когда он нажимал на спуск, еще две пули вошли в живот, сбив его с ног. Гранатомет оглушительно выстрелил. Увесистая мина с шипением ушла вверх, а сноп огня из трубы поджег траву.

Заряжающий из экипажа Бакулина глянул на мертвое тело командира. Рядом ворочался автоматчик, на нем тлели брюки, пахло горелой плотью. Оба гранатометчика в своих жутких масках-противогазах лежали мертвые. Больше всего младшему сержанту хотелось убежать, но он пересилил себя.

Достал из карманов комбата Бакулина документы, отцепил ордена и подобрал пистолет. Трофейный автомат был с пустым магазином. Боец, обжигаясь о тлеющие брюки, вытащил из-за голенища сапога запасной магазин и зарядил автомат.

Из рубки самоходки что-то кричали. Младший сержант побежал к машине и увидел облако пыли на дороге. Шли наши самоходки, танки, грузовики с пехотой. Немецкий мотоцикл, подпрыгивая на ухабах, промчался мимо.

Заряжающий на секунду опешил, затем вскинул автомат. Он выпустил магазин длинными очередями. Непривычно короткий ствол подкидывало от отдачи, но одной из пуль он все же достал немца, сидевшего на заднем сиденье. На очередном ухабе он свалился на землю, а «цупдапп» резко увеличил ход.

Третий мотоцикл, исклеванный пулями, застыл среди деревьев. Десантники расстреляли экипаж из засады, забрали оружие и другие трофеи. Из девяти человек штурмовой группы спаслись только двое.

Сергей Мороха подогнал самоходку на площадку перед склоном. Внизу тушили дымивший «насхорн» и наводили буксирный трос. Немецкий капитан пытался вытащить машину, из экипажа которой в живых остался лишь лейтенант Юрген.

Мороха выстрелил, бронебойный снаряд пропахал землю перед носом командирской машины.

«Насхорн» ответил снарядом, который тоже прошел вплотную к самоходке. Сергей выстрелил еще дважды, а когда высунулся, увидел, что подбитый «носорог» горит, а вторая машина задним ходом быстро уходит в сторону деревни.

Расстояние уже превышало километр, но немецкий капитан посылал снаряды довольно точно, не давая высунуться русской самоходке.

– Сволочь! Я тебя все равно добью, – упрямо повторял Сергей.

Лейтенант дал команду снова выйти на открытое место, но его благоразумно остановил механик-водитель:

– Не ищи лиха, Серега! Нам с ним не справиться. Этот «носорог» нас за две версты достанет. Только зря людей погубишь. Мало нам погибших? – Увидев, что лейтенант раздумывает, показал рукой в сторону дороги, по которой спешно отступали грузовики, штабные машины, тягачи с орудиями. – Бей по этой своре. Какая разница, кого в землю вколачивать. А этот «слон» далеко не уйдет.

Самоходка открыла огонь по дороге, подожгла грузовик и разбила гусеницы у тягача. На холм взбирались остальные самоходки полка. Остановились на несколько минут, поджидая танки и пехоту.

Тюльков озабоченно осмотрел машину, глянул на горящий внизу «насхорн», развороченный бронетранспортер и мотоцикл.

– Повоевали, значит? А где машина Бакулина?

– Вон за теми деревьями догорает, – ответил лейтенант, вытирая рукавом копоть с лица.

– А комбат Бакулин?