Александр Афанасьев - Транзит из ада

Ведь и за период 1991–2013 гг., когда прошлогодние события еще не могли привидеться и в бреду, указанная пятерка мировых неудачников была все та же. С той лишь разницей, что Молдова тогда была впереди Украины.

Отечественное производство ушло на дно в 90-е. Из-за его ежегодного сжатия в первые девять лет независимости Украина потеряла почти 60 % ВВП. Этот спад вдвое (!) превысил глубину падения американской экономики в годы Великой депрессии. От указанного шока отечественная экономика, по сути, так и не оправилась. Ни количественно, ни качественно. Поэтому сегодняшний кризис, начало которого обычно связывают с прошлогодней сменой политической власти в Киеве, не более чем очередное сползание ко дну экономической ямы, в которую страна угодила почти четверть века назад.

Надежда было мелькнула в 2000 г., когда впервые вырос отечественный ВВП – на 5,9 %. Но последующие 14 лет показали его предельную неустойчивость. Даже в благополучные годы Украину лихорадило, и темпы роста ее ВВП прыгали с 12,1 % (2004 г.) до 2,7 % (2005 г.). С началом же глобальной рецессии она вновь оказалась слабейшей в мире: в 2009 г. украинская экономика возглавила список мировых неудачников, упав на 14,8 %. Эту мрачную славу с ней разделила Литва (–14,814 %). Тогда глубина спада украинского ВВП в семь раз (!) превысила среднемировой (–2,1 %). При этом можно лишь удивляться тому, что страну с численностью рабочей силы в 23,2 млн чел. (Украина, 2009 г.) мировой кризис швырял с такой же легкостью, как и крошечную Литву (1,56 млн).

С конца 2008 г. отечественный ВВП сокращался в 16 из 28 кварталов. На этом фоне непрекращающаяся череда банкротств, валютная лихорадка и обесценение гривны не выглядят чем-то странным. Ведь все это штрихи модели отстающего роста: после 1999 г. отечественная экономика де-факто выросла, но средние темпы этого роста так низки, что с каждым годом Украина все больше отстает от своих более динамичных партнеров и конкурентов.

За 14 лет, с 2000 по 2013 г., отечественный ВВП увеличился на 69,8 %. Это худший результат среди всех республик бывшего Союза. После Украины минимальный прирост ВВП показала Эстония (75,7 %), а максимальный – Таджикистан (ВВП вырос в 2,9 раза), Туркменистан (3,1 раза) и Азербайджан (4,8 раза).

Одновременно Украина, по классификации Всемирного банка, отставала и от группы развивающихся экономик – как с низкими доходами (106,8 %), так и со средними (125,4 %).

При такой динамике к моменту, когда отечественный ВВП достигнет-таки уровня 1990 г., Украина будет находиться на богом забытой обочине мировой экономики, далеко позади своих сегодняшних соседей, не будучи способной разделить ни их успехов, ни их планов, ни возможностей.

Малая сырьевая экономика

Увы, указанный сценарий не вымысел. Трудно поверить, но в 1987 г. ВВП Украины был меньше ВВП Китая всего в 4,2 раза. Хотя численность его рабочей силы превосходила украинскую в… 25 раз. К началу текущего года ВВП Китая превышал отечественный уже почти в 80 раз. После же январской девальвации гривны указанный разрыв, по-видимому, удвоился.

Одной из причин этого коллапса стала технологическая деградация Украины. За годы независимости страна утратила не просто отдельные предприятия и научные комплексы, а целые отрасли. Эпоха непрекращающегося передела чужой собственности, рэкета, откатов, рейдерства и крышевания стала звездным часом наименее разборчивых. Как в нравственном отношении, так и в технологическом. Из отечественной промышленности и лексикона исчезли такие понятия, как микроэлектроника, станкостроение, приборостроение, роботы, автоматика. Без их сложной и дорогой продукции иссякли доходы, исчезли производства-смежники, оскудела казна, растворились международные ожидания и национальные перспективы.

Стрелки прогресса в Украине двинулись вспять. Ее горизонты вернулись от космических программ ко времени немого кино: металлургии, простейшей химии, сельскому хозяйству. Но этот «черно-белый постиндустриальный мир» не смог генерировать ни прежних зарплат, ни занятости, ни научных изысканий. На улице оказалась армия никому не нужных инженеров, технологов, математиков, физиков и химиков, растворившихся в «заробитчанстве» и подземных переходах.

Технологический упадок «подарил» Украине не просто сырьевую, малую экономику. Но экономику затухающую. За годы независимости ее вес в мировом производстве сократился в 4–5 раз. Сегодня он вряд ли достигает 0,08 % мирового ВВП, что почти в девять раз меньше доли Украины в глобальной армии труда (0,7 %). Этот разрыв – условный индикатор того, насколько меньше своих зарубежных коллег производит и зарабатывает среднестатистический украинец. Его можно трактовать и как показатель избытка «лишних» украинцев на внутреннем рынке труда (сообразно уровню среднемировой производительности).