Александр Тамоников - Ядовитое жало

Бирюков вышел из машины:

– Странный вопрос для человека, который вышел на улицу встречать незнакомых людей.

– Мне сообщили номер машины.

– Разве это что-то значит, Расул Гаджиевич? Нельзя так относиться к собственной безопасности.

– Это не мой вопрос странный, а ваше поведение, господа. – Он выхватил из-за ремня пистолет. – А ну-ка документы! И без лишних движений. Поверьте, стреляю я хорошо. Есть опыт.

Бирюков рассмеялся.

– Браво, Расул Гаджиевич!

– Документы, господа! – повторил требование глава администрации.

Гостям пришлось открыть настоящие удостоверения.

Магомедов внимательно изучил их, не опуская пистолета, вернул обратно, спрятал оружие.

– Порядок. Не так уж я беззащитен, товарищи офицеры антитеррористического управления.

Королев не стал разочаровывать главу администрации и говорить, что если бы надо было убрать его, то труп уже плавал бы в реке. И пистолет не помог бы.

Магомедов открыл ворота:

– Загоните машину во двор, подальше от посторонних глаз. Вы же просили обеспечить конфиденциальность встречи.

– Да. – Бирюков повернулся к Королеву: – Слава…

– Я все понял.

Майор сел за руль и завел «Ниву» во двор.

Хозяин закрыл ворота, указал на аллейку в саду:

– Прошу в дом, товарищи офицеры. Ужин уже готов.

Стол, накрытый на кухне, меблированной в европейском стиле, ломился от яств. Нет смысла перечислять блюда многообразной кавказской кухни. Не было только спиртного.

– Таким гостям, как вы, мы всегда рады.

– Если мы откажемся, то нанесем обиду хозяину дома, так? – спросил Королев.

Глава администрации сделал угрюмое лицо.

– Страшную, кровную обиду, майор. Но больше жене, она же так старалась. Прошу к столу.

Гости и хозяин дома поужинали.

Потом Магомедов пригласил их в кабинет, расположенный на втором этаже добротного нового дома. Там тоже стояла мебель в европейском стиле.

Расул Гаджиевич предложил офицерам кресла, стоявшие вокруг крупного стеклянного столика.

– Здесь будет удобнее.

Бирюков взглянул на Королева:

– Проверь кабинет и дом в целом, Слава.

Магомедов хотел было возмутиться, но полковник опередил его:

– Необходимая страховка, Расул Гаджиевич. Вы уж извините нас.

Королев включил сканер, высунул антенну, направил ее на потолок, стены, окна, пол, отключил прибор и доложил:

– Чисто, товарищ полковник.

– А вы думали, что мой дом прослушивается? – воскликнул Магомедов.

– Это формальность, – проговорил Бирюков.

Королев, упаковывая сканер в чехол, проговорил:

– А почему вы так уверены, что ваш дом не может прослушиваться? Все же вы в республике человек известный, влиятельный, авторитетный.

– Влиятельные и авторитетные в правительстве, а я всего лишь глава поселковой администрации.

– Что не уменьшает ваших заслуг, – заметил Бирюков. – Вы сами отказались от высоких постов. Насколько мне известно, вам предложили должность первого заместителя председателя правительства республики.

– Не будем об этом.

– Нет, а если серьезно, почему вы отказались войти в руководство республики? Ведь вам всего сорок лет. Можно было сделать хорошую карьеру.

– Знаете, мне и здесь хорошо. В поселковой администрации тоже работы хватает. Если все будут стремиться в центр, то кто останется работать в аулах? А ведь от того, как устроена жизнь на селе, во многом зависят города.

– Ваша позиция нам понятна, – сказал Бирюков. – Она вызывает уважение людей, стремящихся к миру, среди же сторонников дестабилизации, войны вызывает жгучую ненависть.

Магомедов удобнее устроился в кресле.

– Вы имеете в виду Басира Дабирова?

– Вы знакомы?

Магомедов усмехнулся:

– Знакомы ли мы? Лично не представлялись друг другу. Руки не жали. В начале второй кампании он командовал крупным, таким же, как сейчас, отрядом наемников, вторгшихся в республику из Чечни, был уверен, что здесь его встретят с распростертыми объятиями. Но бандиты нарвались на пулеметные и автоматные очереди. Я тогда командовал отрядом. У меня было тридцать бойцов. Мы устроили засаду, в которую и угодил Дабир. Он еле ноги унес, оставив всех своих наемников на дне ущелья.

– Не пытался позже отомстить вам?

– Пытался. Кровавую месть объявил. Присылал каких-то дилетантов. Но мои люди перехватили их. Я тогда в городе жил.

– Значит, Дабиров до сих пор имеет на вас зуб?

– Плевал я на него.

Бирюков поднялся.

– А напрасно, Расул Гаджиевич. Как говорится, смелость города берет, но она же и губит, когда становится безрассудной.