Александр Тамоников - Сирийские спартанцы

Изрядно напилась и Ольга, несмотря на изначальное нежелание употреблять алкоголь. Первую стадию употребления наркотических веществ, характеризуемую любопытством, адаптацией и появлением психической зависимости, она уже миновала. Третья, когда истощаются все системы организма, пока не наступила. А вот вторая – возникновение физической зависимости в форме абстинентного синдрома и заметное ухудшение здоровья – была в самом разгаре. Теперь наркотики уже не приносили первоначальных приятных ощущений, они требовались ей для приведения организма в нормальное состояние.

Более того, приблизительно спустя год после выхода из СИЗО она вдруг заметила за собой одну особенность: ее слишком часто стали преследовать различные болезни. То грипп, то ангина, то простой озноб, боли в мышцах или увеличение шейных лимфоузлов. Поначалу она связывала это со стрессом и подорванным здоровьем в застенках СИЗО. Потом осенила страшная догадка, от которой все похолодело внутри. «А не заразилась ли я СПИДом? – рассматривала она свое отражение в зеркале. – Очень даже возможно. Ну и ладно. Получается такой веселенький апокалипсический коктейль для патологических неудачников…»

К врачам не пошла. Зачем добавлять горя себе и родителям? Ну, подтвердят ей страшный диагноз. А что дальше?..

Догадка лишь упрочила ее желание уехать в Сирию, влиться в ИГИЛ и по возможности отомстить ненавистному государству. Ведь медкомиссий для вступления в ряды ИГИЛ ее никто проходить не заставит, а сама она об этой напасти распространяться не станет.

По большому счету Ольге вообще было на все это наплевать. Она уже давно ходила по краю пропасти без страховки, стропил и прочих презервативов. Глядя помутненным взором на товарищей по боевой группе, ей очень хотелось, чтобы они вдруг выпали из окна этой квартиры и, не долетев до земли, растворились в предрассветном тумане.

А потом, маханув еще треть стакана водки, она вдруг громко засмеялась.

– Ты чего? – удивленно глянул на нее Пономарев.

– Так… вспомнила одну хохму из студенческой жизни, – отмахнулась девушка.

На самом деле ей в голову пришла одна идея. Злая и крайне жестокая. «Почему я – молодая, умная и вполне симпатичная – должна вскоре покинуть этот мир, а эти останутся и будут наслаждаться жизнью?! – с ненавистью посмотрела Летова на коллег. – Не прихватить ли их с собой? И чтобы они погибли не прямо сейчас и не завтра, а немного позже – через год-полтора. Так даже лучше. Пусть помучаются!..»

К этому моменту парни были здорово пьяны. В углу комнаты работал телевизор, транслируя музыкальные клипы. Ольга сама разлила по стаканам водку и предложила тост за «великое дело воинства Аллаха». Все с удовольствием выпили.

Неожиданно для всех Летова забралась на стол и начала под музыку исполнять эротический танец. Парни изумленно наблюдали за похотливыми движениями и за тем, как она, дразня и входя в раж, потихоньку снимает с себя одежду.

Танец продолжался минут десять. За это время Летова рассталась почти со всей одеждой. Оставив лишь темные чулки и туфли на высоких каблуках, она принялась медленно стягивать с себя тонкие трусики…

Затем Пономарев сгреб ее со стола и под возбужденные возгласы товарищей бросил на диван. В ответ на театрально-капризное заявление Ольги о желании немедленно принять душ, Голубко взялся поливать ее оставшейся водкой.

Первым, на правах старшего группы, неторопливо расстегивал брюки Пономарев. Остальные облепили со всех сторон пьяную девчонку, томно улыбавшуюся и будто специально выставлявшую на всеобщее обозрение свои прелести. Парням казалось, что ей безумно нравилось находиться в центре внимания, пусть даже оно и являлось следствием в высшей степени экстравагантного и вульгарного поведения.

Не желая остановиться, Летова все более распалялась сама и заводила молодых мужчин – с готовностью подставляла каждому для поцелуев губки, послушно раздвигала ножки, лишь чья-то ладонь касалась ее живота или бедер. Кто-то приподнимал ей голову и поил из стакана. Кто-то слизывал с груди пролившуюся водку. Кто-то задирал вверх ее стройные ножки и стягивал мокрые чулки. Кто-то разглядывал и нетерпеливо ощупывал.

Тихо постанывая, Ольга дозволяла делать с собою все что угодно. Стоны стали громче, когда на хрупкое тело навалился Мартын, и оглашали съемную квартиру до тех пор, пока последний из мужчин не поднялся с дивана…