Александр Тамоников - Сирийские спартанцы

Жалкие остатки отряда, волоча за собой двух пленных, подались дальше на восток…

Потрепанный и весь покрытый пылью внедорожник «Тойота» стоял под навесом рядом с маленькой хижиной. Если бы водитель Фархад не спрятал машину под навес, то барражирующие над окраиной «вертушки» наверняка заметили бы ее и уничтожили. Но Фархад был опытным воином и не первый год служил у Юсуфа.

Завидев своих, он завел двигатель и выскочил навстречу.

– Пленных – в багажник, – приказал полевой командир, запрыгивая на переднее правое сиденье.

Лейтенант Баур сопротивлялся, но получил сильный удар прикладом автомата. Через полминуты все были на местах, и внедорожник резко рванул из укрытия в сторону шоссе.

– Куда? – коротко справился водитель.

– В Сабар. В штаб корпуса, – сказал главарь. И, обернувшись на дымное небо над столицей, злобно прошептал: – Ничего… мы сюда еще вернемся…

Сирия

Некоторое время назад

Помимо ненависти к врагам Отчизны и бесконечной любви к друзьям, Павел обладал и другими знатными качествами. Под третьим номером списка значились снисходительность и милосердие к пленным врагам.

В середине две тысячи одиннадцатого года его группе пришлось побывать в Ливии. Перед самым концом «Джамахирии». Самого Муаммара аль-Каддафи спасать было поздно – страна стремительно погибала, и командование поставило задачу вывезти несколько его приближенных.

Военный борт доставил группу на аэродром Мисураты. Там, погрузившись в четыре внедорожника, выехали в заданный район и дождались прибытия ливийцев. Кажется, среди них было два министра и один генерал, а также пятеро членов их семей.

Все складывалось удачно до тех пор, пока на обратном пути к аэродрому не напоролись на группу вооруженного сброда. То ли повстанцы, то ли мародеры, возжелавшие завладеть автомобилями.

Остановились, заняли позиции, приняли бой. Одним словом, пришлось приложить конское усилие, чтобы отбить несколько атак упрямых «революционеров». В итоге скосили больше половины наступавших, остальных обратили в бегство. Спецназовцы отделались двумя легкими ранениями. Министры, генерал и их жены-дети остались целы.

Выиграв очередной бой, Павел не испытал тогда ничего. Никаких эмоций вообще. Ни злобы, ни отвращения, ни тяжкой задумчивости. Полное отсутствие послевкусия победы. Вероятно, это было следствием того, что он увидел в некогда благополучной африканской стране. Ливия тогда лежала в руинах.

Надо было ехать дальше – в сторону аэродрома, однако Новиков услышал стоны. Неподалеку лежал раненый ливийский мальчишка лет пятнадцати. Рядом валялся автомат, из ран на ноге и животе хлестала кровь.

Санинструктора тогда в составе группы не было, и он взялся сам помогать несчастному. Сделал два укола – обезболивающий и мощный антибиотик. Вскрыв пакет, обработал и перевязал раны. Перед тем как уехать, оставил мальчишке флягу воды и упаковку сухпая.

Ливийцев группа спасла – машины домчались до аэродрома, все в полном составе погрузились в самолет и, покинув пределы страны, через Иран добрались до России.

– Зачем тебе был нужен тот мальчишка? – спросил много позже Лихач. – Все равно бы сгинул в этой заварухе. Не в тот день, так в другой.

– А что я должен был сделать? – спокойно ответил Новиков. – Пройти мимо? Или пристрелить его, чтобы почувствовать себя веселым фашистом, который просто по инерции, ну и для поддержания фашистской формы, убивает беззащитного пацана?

Много на его боевом пути было поверженных врагов. И ни один не получил пулю в затылок.

Впереди, как всегда, шел снайпер Устинов. Павел двигался следом, третьим неуверенной походкой пробирался санинструктор Дубов. Он был наименее подготовленным членом группы, правда, на лишения и большие нагрузки никогда всерьез не жаловался. Знал: в командировки отправляют только тех, кто не ноет.

– Проклятые заросли, – шепотом ругался он, постоянно спотыкаясь о кочки и путаясь в корнях деревьев.

– Да, метро и таксомоторы здесь не ходят. Равно как и туристических маршрутов не проложили. Зато какая красота! – подбадривал Павел.

– Где она красота-то? Не видно же ни черта!

– А ты днем любуйся, пока отдыхаем.

– Днем я лучше спать буду…

Остановившись, санинструктор припал к пластиковой трубке и стал жадно пить…

Если без еды человек способен прожить больше десяти дней, то без воды – всего трое суток. Именно поэтому привычных литровых фляжек бойцы спецназа с собой не брали. Для дальних рейдов они использовали «мягкую флягу» – гофрированную емкость из эластичного материала, вшитую в «спину» разгрузочного жилета. Такой «бурдюк» вмещал до шести литров воды, при этом служил «подушкой безопасности» для спины и отлично смягчал разного рода удары. Эластичный материал сжимал воду и не давал ей плескаться внутри. Доступ к ней был возможен даже на ходу через небольшую пробку сверху или трубочку с клапаном, закрепленную на плече. Стоило сдавить клапан зубами, как вода под силой сжатия сама текла по трубке.