Илья Деревянко - Кровь и Честь (сборник)

– Ты нам лучше не ври, – ласково посоветовал Александр. – Глядишь, и пожалеем!

Нарбек обезумел от ужаса. Страшные легенды стали реальностью. На войне ему, по счастью, не довелось столкнуться с отрядами «призраков»… Нарбек храбро сражался лишь с необученными новобранцами, которых по глупости (или по злому умыслу) толпами гнали на убой. Нарбек лично убил четверых сопливых, восемнадцатилетних юнцов, чем очень гордился. «Доблестный воин! Джигит! Аллах акбар!» И вот теперь он угодил в руки матерых профессионалов, если верить слухам, безжалостных и неуязвимых. Тяжелый, гипнотизирующий взгляд капитана Олейникова завораживал чеченца, подавлял волю…

– Колись, засранец! – предложил Рязанцев. – Не заставляй нас превращать тебя в мясной фарш! Будешь говорить?!

– Буду, – окончательно сломался Нарбек.

– Сколько здесь ваших?

– Ш-шесть вместе со мной!

– Русский коммерсант там?

– Да.

– Как выглядит?

Чеченец поспешно описал внешность Лапина. На лице Рязанцева появилась радостная улыбка. «Не промахнулись! Вышли точно на цель! Умница Славка!!! Гений!!!»

– План дома, в темпе. Расположение комнат, местонахождение пленника, все ходы и выходы, – отрывисто приказал он.

Нарбек, захлебываясь от волнения, начал подробный рассказ.

– Куда его денем, Слава? – выслушав до конца чеченца, обернулся к Олейникову Рязанцев.

– В ад!

– Договорились! – Александр молниеносно нанес два смертельных удара, кончиками пальцев в яремную вену [19] Расположена чуть ниже кадыка. и «кулаком дракона» [20] Удар, применяемый в боевом карате. Кулак сжимается как обычно, но средний сустав выступает вперед. Он-то и является ударной частью. За счет уменьшения ударной площади резко увеличивается точность и разрушительная сила удара. Наносится, как правило, по жизненно важным цеам. в висок. Боли джигит почувствовать не успел. Душа его стремительно вылетела из тела и попала прямо в лапы черного гнусного демона, с нетерпением поджидающего свою законную добычу.

– Итак, осталось пятеро, – констатировал Ярослав. – Идем, Саша…

Чеченцы, за исключением Джахара, охранявшего заложника, собрались в гостиной и пили чай. Большие настенные часы показывали полночь.

– Давно нет Нарбека, – забеспокоился Мамедов.

– Любит свежий воздух, – сострил Абдула.

– Сходи, Ахмет, проверь, – не вняв шутке, распорядился Шамиль.

Ахмет без энтузиазма поплелся к выходу. Ему не хотелось покидать теплую, уютную комнату и месить грязь в поисках молодого придурка.

– Оружие захвати! – с трудом сдерживая ярость, прорычал Мамедов.

Чеченец сунул за пояс брюк пистолет. Ночь встретила его порывом смешанного с мелким дождем ветра. Ахмет поежился. «Перестраховщик! Самодур!» – мысленно охарактеризовал он главаря и крикнул в темноту на родном языке:

– Эй, Нарбек! Хватит шляться! Ты где?

Внезапно перед чеченцем вырос будто из-под земли широкоплечий человек в камуфляже и взмахнул рукой. Острозаточенная отвертка пробила горло чуть ниже кадыка. Не издав ни звука, джигит свалился на ступеньки.

«Теперь их четверо!» – подумал Рязанцев и, забрав у убитого пистолет, прокрался в дом…

– Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного! Прими душу мою! – шепотом молился Лапин.

«А куда ты, собственно, так торопишься?» – неожиданно прозвучал в голове мелодичный красивый голос, явно не принадлежащий смертному.

– Замолчи, неверный, – прикрикнул доселе мирно дремавший в кресле Джахар. – Нет Бога кроме Аллаха, а Магомет пророк его! Истинная религия ислам! Закрой пасть – язык вырву!

– Ересь ваш ислам, а Магомет лжепророк! – смело ответил Петр Андреевич.

– Что-о-о?!! – взвился взбешенный чеченец. – Ну, гяур, мало тебя били!

Подскочив к скованному пленнику, он принялся с ненавистью пинать беспомощного человека ногами. Жестокость сгубила Джахара. Увлеченный избиением своей жертвы, он не заметил, как бесшумно отворилась дверь и в комнату проникла облаченная в камуфляж фигура. Зажав правой ладонью рот чеченца, Рязанцев левой рукой с силой вогнал отвертку под лопатку точно в сердце. Глаза Джахара остекленели.

– Ты Петр Лапин? – осторожно уложив мертвеца на пол, спросил у коммерсанта Рязанцев.

– Да.

– Приятно познакомиться. Я Александр, двоюродный брат Ирины. Твой теперешний телохранитель, если не возражаешь!

– Я… я! – из глаз Лапина потекли слезы умиления.

– Тихо! – предостерег Рязанцев при помощи простой булавки с легкостью открывая наручники. – Трое чурок еще живы! Слушай внимательно. Ходить в состоянии?