Александр Афанасьев - Пираты из ГРУ

– Что у вас за машина? Никогда такой не видел.

Мы сидели в машине Кеосаяна на одной из улиц стамбульских пригородов.

– Это? «Магнум», итальянская. Я привык к ней. Когда я увижу сына?

– Арама? Как только я закончу свои дела здесь и уеду. Мне незачем его держать дольше. Кстати, могу сказать вам – он умеет молчать. Я даже приставил пистолет ко лбу, но он так и не заговорил.

Кеосаян отнесся к этому спокойно и почти равнодушно спросил:

– Почему же заговорил?

– Я позвонил знакомому армянину. Попросил поговорить с ним на армянском и объяснить, что упираться бесполезно.

– Ты не представляешь, каково это – терять сыновей!

– И не хочу представлять. Вы рассказали мне все о Хассане?

– Все, что знал.

– Где, по-вашему, находится станция британской разведки?

Кеосаян назвал адрес.

– Это хороший район?

– Нет, плохой. Много мусульман.

– Кого кроме Хассана вы там еще знаете как британских агентов?

Кеосаян назвал пару имен. В кармане у меня телефон был поставлен на запись. Запись шла.

– Еще чем-то можете мне помочь?

…

– Мне нужна будет машина с водителем, которую не будут проверять.

– Я дам эту.

– Хассан ее знает?

– Да.

– Тогда эту нельзя.

– Амо может поехать на вашей. Он знает, что говорить, если будут проверять.

– Хорошо. Амо можно доверять?

– Он будет молчать.

– Хорошо. Тогда – всё.

– Когда я увижу сына? – снова спросил Серж Кеосаян.

– Я уже сказал! – раздраженно ответил я. – Как только уберусь из страны. В следующий раз десять раз подумайте, перед тем как брать заказ на людей! Тем более тех, о ком вы ничего не знаете…

У Кеосаяна был вид побитой собаки. Я понимал, что лишать человека надежды нельзя, и поэтому добавил:

– Есть способ ускорить возвращение вашего сына. Продемонстрируйте, что стали моим другом…

…

– Меня интересует происходящее на черноморском побережье, особенно у границы с Грузией. Кто переправляет людей на лодках на тот берег, кто и где дает пристанище боевикам ИГ, нет ли где-то мест, где они тренируются. Возможно, они замышляют что-то, может, где-то есть место, где они собираются и тренируются с оружием, чтобы сделать что-то конкретное… на том берегу. Если такое есть и вы мне об этом расскажете, я поверю, что вы мой друг. И тогда держать вашего сына у меня не будет никакого желания.

Турция, черноморское побережье

Каталгази, недалеко от Зонгулдака

Промзона

13 сентября 2016 года

На Черноморском побережье Турции есть немало примечательных мест, но Каталгази никогда не относилось к таковым. Прежде всего из-за специфики. Это место расположено на самом берегу Черного моря, но там построена огромная ТЭЦ (неподалеку от шахты) и подведена железная дорога. Экология в этом месте – соответствующая, ни туристов, ни рыбаков там никогда не бывает. И вообще лишних людей не бывает.

Пару лет назад в связи с террористической опасностью там выставили силы жандармерии. А потом, когда резко упали цены на уголь и добыча угля в Турции стала убыточной, шахты в этом регионе закрыли, а работников – уволили, выселили целый поселок, расположенный недалеко от ТЭЦ.

Черный «Рейндж Ровер» был в этом месте не самым желанным гостем, и потому на выезде из города кто-то бросил в него камень. Камень попал в стекло, усиленное специальной пленкой, оно выдержало, но след остался.

Сидящий на заднем сиденье Хассан поморщился.

– А… сыновья греческой мамочки! – выругался водитель. – Подонки!

– Ты имеешь что-то против греков? – спросил Хассан.

Водитель понял, что ляпнул что-то не то. Он хоть и был правоверным мусульманином, но в последнее время не было дня, чтобы он не клял себя за то, что соблазнился хорошей зарплатой и возможностью ездить не на развалюхе-такси, а на дорогом джипе. Но и уйти он тоже не мог – понимал, что эти найдут где угодно.

– Прошу простить, эфенди… я не то хотел сказать.

– Асабийя харам [10], – сказал Хассан и снова уткнулся в просмотр на своем айпаде карты города на том берегу Черного моря.

Город назывался Севастополь…

Человек тридцать в обычной рабочей одежде, дешевой, немаркой и прочной, сидели полукругом и слушали выступавшего перед ними проповедника…

Все они – одинаковы, как солдатики из коробки, и в то же время – разные. Что может быть общего между этническим британцем, сыном уважаемого человека, бывшего сотрудника британского МИД, знающим историю своей семьи до восемнадцатого колена, и сыном чеченского народа, родившимся и выросшим в палатке и никогда ничего не знавшим, кроме ненависти? Но общее есть.