Игорь Атаманенко - Медовый капкан для «Джоконды»

– Я надеюсь, Аристотель Константинович, ты объяснил турчанке, что золотая серьга в Москве-реке – то же самое, что горсть монет в Сене? Готова она вернуться на дачу? – Казаченко в шутливом тоне попытался переключить внимание агента, заставив его отвечать на свой вопрос.

– Боюсь сглазить, Олег Юрьевич, но, думаю, она уже по уши в меня влюблена…

– Так уж сразу и влюблена! Это с ее-то опытом общения с мужчинами… Знает ли она вообще, что такое любовь?

– Олег Юрьевич, достаточно того, что я знаю, как выглядит влюбившаяся в меня женщина… Поведение Ширин у меня сомнений не вызывает – влюблена! Знаете, умные люди говорят, что любовь – сродни беременности. Трудно утаить. Еще труднее симулировать…

– Аристотель Константинович, а ты не допускаешь мысли, что она такая же актриса по жизни, как и ты? Психологи, к примеру, утверждают, что мы всегда должны иметь в виду возможность быть обманутыми. Логика проста: если ты пытался кого-то обмануть и твой обман удавался, то теоретически ты не должен исключать того, что и с тобой могут проделать то же самое, то есть провести, переиграть, обмануть. Как считаешь?

– Но она же билась в конвульсиях не теоретического, а физиологического оргазма… Ладно бы только это, но ведь есть еще и глаза, там же море любви. Нет-нет, меня в этом не проведешь!

– Имея такой богатый эротический опыт, актриса вроде нашей «Шехерезады» может с успехом изобразить не только наступление оргазма, но и любовь во взгляде…

В голосе Казаченко агенту послышались нравоучительные нотки. Он медленно забросил ногу на ногу, раскурил сигарету и отрешенно смотрел на носок лакированного башмака, на котором играл солнечный зайчик, невесть как пробившийся сквозь наглухо задернутые шторы.

«Тебе ли меня учить, генерал, где разыгранный по сценарию пароксизм страсти, а где настоящие чувства? Знаешь ли ты вообще, какая разница между забойным сексом и настоящей любовью? Вот уж действительно: всегда найдутся эскимосы, которые разработают для жителей Африки инструкцию, как вести себя в условиях жары. Впрочем, невозможно объяснить аромат шашлыка человеку, который годами жевал шнурки от собственных башмаков… Не учи орла летать и не занимайся соплежуйством, генерал, послушай лучше, что тебе говорит мастак по части любви и секса, и хорошенько усвой сегодняшний мастер-класс!» – закончил свой внутренний монолог агент.

Уняв волну внутреннего протеста, «Константинов» заставил себя улыбнуться и, чеканя каждое слово, произнес:

– Олег Юрьевич, разыграть ту бурю страстей и то наслаждение, в которых я едва не захлебнулся, невозможно, как невозможно хмелеть по памяти… Стонами и подвыванием во время совокупления еще можно ввести партнера в заблуждение, но как можно волевым усилием заставить работать на полную мощность железы внутренней секреции? Это под силу только йогам, однако о том, что турчанка занималась йогой и поэтому владеет механизмом эмоциональной и физиологической саморегуляции, вы мне, Олег Юрьевич, ничего не говорили…

Казаченко с улыбкой выслушал доводы агента, упивающегося своим превосходством в вопросах практического секса, и примирительно произнес:

– Будем считать, что психологическую разминку мы провели, пора переходить к делу. Когда следующее свидание?

– Ближайшее будет через два дня, во время приема в посольстве, затем она позвонит сама…

– Не подведет, как думаешь? Вдруг да передумает? – автоматически спросил Казаченко, про себя же подумал:

«Сумку турчанка должна отдать Селлерсу на освидетельствование, затем получить от него инструкции. Поэтому она и взяла инициативу в свои руки – позвонит сама».

– Не передумает! – коротко ответил «Константинов» и с нескрываемым сожалением посмотрел на своего наставника. – Мне показалось, что она готова встретиться со мной хоть завтра, но что-то ей мешает. Я настаивать не стал. Если уж быть откровенным до конца, Олег Юрьевич, то я абсолютно уверен, что она позвонит и примчится, куда и когда я скажу! Может быть, вам трудно в это поверить, но в ее глазах я видел искреннюю любовь.

Согласен, у нее было много любовников, но то была проплаченная любовь. Она в них видела не мужчин – самцов, упакованных деньгами. А тут вдруг, на тебе – снопы роз, побег из Москвы, шашлыки, шампанское. Да и морской офицер, что оказался рядом, не совсем урод. Целое романтическое приключение! Ей еще и тридцати нет, Олег Юрьевич! Что она видела последнее время? Клиентов, покупающих ее тело, да мужа-импотента? Вы знаете, когда она смотрела на снопы белых роз, у нее слезы стояли в глазах…