Игорь Атаманенко - Медовый капкан для «Джоконды»

В ночь после свидания на даче Ширин долго не могла уснуть. Уже Ахмед-паша, отложив на прикроватную тумбочку томик стихов Махмуда Абдул Бакы, пожелал ей спокойной ночи и выключил свой ночник, а она продолжала жадно курить, неотрывно глядя в потолок.

С нежностью турчанка перебирала в памяти гербарий прошедшего дня – свежие лепестки воспоминаний о часах общения с Аристотелем. За годы, проведенные в Париже, она сменила множество постелей, и лица наиболее выдающихся партнеров и любовников порой продолжали стоять у нее перед глазами, но теперь их напрочь вытеснил образ боевого морского офицера…

Всякая женщина, даже не отягощенная таким богатым сексуальным опытом и не наделенная такой ослепительной красотой, как Ширин, хранит в сердце сказку о Принце, который вот-вот придет, но почему-то всегда опаздывает на целые годы. И вот он наконец предстал перед ней в облике Аристотеля…

«Удивительное дело! – размышляла турчанка, раскуривая очередную сигарету. – Я впервые встречаю человека, мужчину с такой разноречивой духовной палитрой.

Ари, ты – усталый циник, selfmademan, – человек, без чужой помощи пробившийся в жизни, – с оттенком грусти сообщающий о своей профессии разведчика, и вместе с тем ты – поэт, романтик, иначе как можно расценить преподнесенный тобой стог цветов и все, что было затем!

По твоему поведению чувствуется, что хотя ты и избалован вниманием красивых женщин и обладаешь какой-то сатанинской гордостью, но при этом тебе удалось сохранить некое мальчишеское очарование. В твоих оливковых глазах и наивная чувственность девственника, и жесткость, даже жестокость хищника… При всей моей настойчивости ты не ответил всерьез ни на один из моих вопросов, сумел все перевести в шутку и уйти от прямого ответа. Ничего не скажешь – разведчик!

И все-таки твое истинно мужское начало, твой крепко взнузданный половой инстинкт, обаяние, такт и внутренняя грация производят неизгладимое впечатление… Когда ты улыбаешься, твое лицо озаряется каким-то детским мечтательным сиянием, тебя сразу хочется притянуть к себе и отдаться тебе без остатка!

Странное дело, я, искушенная во всех премудростях флирта, растерялась, как девочка, под твоим пронзительным взглядом, я потеряла уверенность в себе, я готова была поступиться своим самолюбием, лишь бы подольше быть с тобой, мой милый Принц, так неожиданно появившийся из генштабовской „Волги“!

Рядом с тобой, Ари, чистокровный ты мой скакун, я вижу своих прежних партнеров всего лишь вьючными мулами. Сразу видно, что ты не медяшка, а чистое золото! Твоя плоть источает аромат расы патрициев и превосходство над окружающими и даже… над всем моим прошлым!

Словом, по всем физиологическим и интеллектуальным параметрам мы подходим друг другу, Ари! Люблю мужчин с кипучей энергией, мечтающих перекроить мир на собственный лад. Мне нравятся люди с огромными амбициями, с ними не соскучишься. Ты показался мне человеком действия с хваткой бульдога. Ты хорошо изучил женщин, умеешь найти правильную ноту в разговоре с ними, склонить их к исполнению твоих желаний. Но, несмотря на это, я вижу, я чувствую, что ты уже немножко в меня влюблен. Да и я сама, по-моему, тоже…

Даже если отбросить непреложную истину, что никакая женщина не откажет мужчине, если видит в его глазах огонь любви, пусть даже он – настоящий Квазимодо, но ты ведь не такой, ты красив, как языческий бог! Так вот, в тебе есть еще две черты, импонирующие женщинам – авантюризм и самоуверенность. Наверно, они – твои чисто профессиональные качества. Как бы там ни было, слабый пол любит опираться на мужчин, которые знают, чего хотят, и, не обременяя себя сомнениями, напролом идут вперед. Я терпеть не могла богатых слюнтяев с собачьими глазами, которых раздирал внутренний вопрос: поцеловать сейчас или потом, при всем том, что за мои ласки они уже заплатили Бофису. Ты делаешь все правильно. Если любовь – это сражение, так атакуй же… И ты атакуешь, да еще как! Ты мне подарил незабываемый праздник, нет – фестиваль, ничего подобного у меня в жизни не было. Я хотела бы провести с тобой еще не одну ночь, и чтобы Небу стало жарко, а Шайтану завидно!»

Ахмед-паша громко захрапел во сне. Не в силах делить свои размышления с внушающим отвращение мужем, Ширин с омерзением выпрыгнула из постели, накинула пеньюар и, роняя на ковер пепел с зажженной сигареты, бросилась вон из спальни.