Леонид Андреев - Друзья познаются в огне

– Мариночка, – тихо прошептал Алексей. – Твой папа велел передать, что там, на небесах, он всегда будет любить тебя. И ещё он просил поцеловать тебя крепко-крепко…

Мариночка не дала ему договорить, она резко оттолкнула его своей ручонкой и, насупившись, произнесла:

– Мой папа живой. Он обещал вернуться и доделать кораблик.

И девочка, не глядя, протянула руку в сторону полочки, где стоял недоделанный Петром кораблик.

Алексей обнял её головку и несколько раз поцеловал в лобик. Напоследок он произнёс:

– Слушайся свою мамочку и храни этот папин подарок. Пока он с тобой, у тебя всё будет хорошо. Он будет тебя хранить и напоминать о твоём добром и хорошем папе.

Алексей вышел на улицу. На душе было скверно. «Вот такая наша военная жизнь, – сокрушённо и с обидой думал он. – Оказывается, никому мы не нужны. А зачем? Когда вокруг всё так хорошо и здорово. Не рвутся снаряды, не падают бомбы. Многим гражданским вообще непонятно, зачем содержать такую громоздкую армию, когда вокруг царят мир и благоденствие. Поэтому у многих чинуш возникает «справедливый» вопрос: откуда только берутся эти военные калеки и больные, в мирное-то время? Мало того, ещё умудряются что-то требовать, просить, как будто мы их посылали на какие-то непонятные войны?!»

Когда же наконец наше государство популярно и доходчиво разъяснит своему народу простую и банальную истину? Что Народ и Армия едины. И что если больно Армии, то больно и Народу. Что если повсеместно будут ущемляться права Армии, то и Народ будет находиться в дерьме. И самое главное: что постоянное издевательство над Армией, её предательство и неограниченное сокращение приведёт к тому, что народа-то нашего, увы, в ближайшее время может не стать. Просто будем, как рабочий скот, ходить в подмастерьях у китайцев, японцев, американцев, немцев, англичан и прочих-прочих благодетелей, которые будут давать нам немножко покушать, чтобы мы не подохли окончательно. А если и сдохнем, то они сильно переживать не станут.

На следующий день, рано выйдя из гостиницы, Алексей прямиком направился в областной военкомат и с утра записался на встречу с комиссаром. Ему повезло: комиссар его принял и внимательно выслушал. При этом он заверил Алексея, что его личное свидетельство в корне меняет дело, так как он прямой очевидец гибели капитана Дарьянова. Полковник Быстров дал необходимые распоряжения, чтобы вновь рассмотрели дело Дарьянова по начислению пособия и полагающихся льгот. Это была уже победа, пусть маленькая, но победа. Далее предстояла борьба с другими муниципальными монстрами, но это только раззадоривало Алексея.

И вот с этой радостью он бежал, нет, нёсся к Виолетте. Дело было уже к вечеру. На звонок в дверь никто не открыл. После нескольких попыток из соседней квартиры вышла хозяйка и грустно сказала, что Виолетта вместе с Мариночкой уехала в Москву, к каким-то своим дальним родственникам. Квартиру она сдала хозяевам и адрес не оставила. Вот так закончилась поездка Алексея в славный город Воронеж.

Виолетта с Мариночкой сошли на перрон Казанского вокзала и еле удержались от стремительного людского водоворота, едва не разлучившего их. Виолетта крепко сжала ручку девочки и, внимательно глядя себе под ноги, направилась в сторону вокзала. Этот московский неповторимый дух, эта завораживающая атмосфера вновь возвратили Виолетту на много лет назад, в её родную Москву. Город её детства и юности, из которого её вырвали сложившиеся безжалостные обстоятельства, а точнее, скороспелое и необдуманное замужество. Так думала она сейчас, точнее, ей так хотелось думать. Так было легче оправдаться перед собою. А как же, ведь надо же было оправдать столь быстрое бегство из Воронежа. И то, что она бросила больных стариков своего мужа на произвол судьбы. Да, она решилась резко изменить свою неудавшуюся жизнь, всё забыть и начать сначала. С чистого листа.

Но куда идти? Родители несколько лет назад погибли в автокатастрофе, а в их квартире жил старший брат Артём – подающий большие надежды музыкант и композитор. Виолетта всегда втайне гордилась своим одарённым братом. А больше из родни в Москве у Виолетты никого не было, разве что двоюродная тетка-пьяница да две её дочери, вставшие на материнский путь. Их она видела раза три за всё время проживания в Москве. Вон вроде того обрюзгшего бомжа возле мужского туалета. Так что нечего было раздумывать. Вперёд – к брату. На первых порах хотя бы зацепиться, найти старых друзей, а там, глядишь, и на работу помогут устроиться. Несмотря на то что прошло немало лет, Виолетта безошибочно добралась до родительского дома. С замиранием сердца она подошла к некогда родной двери и с волнением приготовилась нажать на кнопку звонка. С братом они не виделись с тех пор, как она уехала с Петром мотаться по гарнизонам. Иногда перебрасывались письмами, и то больше поздравительными.