Анатолий Гончар - Ангел-хранитель

– Ничего, им только на пользу! – Вот ведь гад! И что самое печальное, говорит он это совершенно искренне.

В отличие от комбата Борисов даже ложиться не стал, всю ленту с руки выпустил, длинными очередями. Я бы, наверное, так не смог. Наконец и у него патроны кончились.

– А остальные? – Я кивнул в сторону заряженных лент.

– Пусть бойцы потренируются. – Замкомбата поставил оружие на землю и, сделав шаг назад, отступил в сторону.

– Командир, а мне можно так? – Димарик кивнул в сторону майора Борисова. Я еще думал, что ответить, когда комбат пришел мне на помощь.

– Пусть постреляет.

Я незаметно вздохнул, но протестовать не стал, а зря. Маркитанов выцелил грудную мишень и нажал на курок. Я видел, как он радостно улыбнулся, и тут его повело в нашу сторону… Ну, думаю, кирдык. Пронесло, пулемет смолк на полпути к нашим фигурам…

Подполковник Шипунов стоял, сжимая кулаки, смотрел на застывшего Димарика и матерился. Я думал, он его прибьет. Вместо этого комбат покачал головой и с легкой хрипотцой выговорил:

– Димарик, сколько раз тебе повторять: патроны нужно вставлять в ленты до предела! Хорошо, что пулемет здесь смолк… – «Еще бы», – мысленно согласился я. – А если в бою?»

Опаньки, оказывается, дело не в том, что он нас всех перестрелять мог…

Маркитанов виновато потупился, а я даже не пытался за него заступаться. Ему это пойдет только на пользу. Вот ведь совсем как Борисов заговорил. Старость – не радость?

А марш-бросок комбат отменил. Видимо, захотел перед отправкой дать нам хоть какую-то поблажку. Или, может, с майором Борисовым спешил куда, неизвестно. Короче, повезло нам…

В день отъезда опять подморозило, потянуло холодным ветром, небо закрыли серые облака и пошел мелкий снег. Белое покрывало укрыло голые стволы деревьев, усыпало пышной кашей плац, замело дорожки и вдруг под внезапно выглянувшим солнцем начало таять.

Слякотное стояние на передней линейке перед всем личным составом бригады изрядно затянулось. Напутственные слова в адрес провожаемой первой роты, казалось, никогда не кончатся. А появление батюшки со своим веником старшего лейтенанта Кузнецова даже обрадовало. Не слишком огорчился он и тогда, когда священник вылил на него чуть не полведра святой воды.

Олег еще отплевывался от попавших в рот капель, когда прозвучала долгожданная команда:

– Бригада! Равняйсь! Смирно! К торжественному маршу! Дистанция на одного линейного… Равнение на убывающих…

Строй подразделений – длинная пунктирная змея, единый удар-шаг под барабанную дробь, высоко вздернутые подбородки и завистливо-восхищенные взгляды остающихся: «Счастливчики, они едут на войну…» И только нет-нет да и промелькнет среди тысяч мыслей одна-другая глубоко спрятанная мыслишка: «Ни за что, никогда, мамочка, лишь бы не туда, только здесь и поближе к кухне, подальше от изматывающих занятий и ежедневных тренажей…» И эти же «один-два» спустя месяцы, придя на дембель домой, будут стучать себя в грудь, рвать тельняшку и орать, сколь славно они служили, как рвались на войну. Но сильная необходимость в них как в кадрах и, возможно, ЛИЧНАЯ просьба самого комбрига не позволила им обагриться в чужой и своей собственной крови. А то и того хлеще: начнут рассказывать о секретных мероприятиях и тайных операциях, проведенных на территории Ичкерии с их участием, только ни-ни и тс-с…

Колонна, сопровождаемая машинами ДПС и собственной ВАИшной хоть и двигалась подобно объевшейся черепахе, но все равно прибыла на железнодорожную станцию задолго до отправляющегося на юг поезда. Занявшая не больше пяти минут разгрузка завершилась, а сделавшая свое дело техника покатила обратно в пункт постоянной дислокации.

– Олег, – старший лейтенант Кузнецов увидел идущего к нему ротного, – оставь за себя старшего. Пойдем посмотрим место, где можно разместиться.

– Гудин!

– Я, товарищ старший лейтенант!

– Остаешься за меня. Никого никуда не отпускать. Ясно? – Олег бросил нарочно сердитый взгляд в сторону своего сержанта.

– Ясно. Никого никуда не пускать. И Маркитанова тоже?

– Я сказал: никого.

– Но он же контрактник. – Гудин хотел было добавить: «Как я его остановлю?» – но промолчал.

– Вы тоже контрактники, – напомнил Кузнецов начинавшему зябко поеживаться от ночного морозца личному составу.

Президент пообещал, что теперь в Чечню будут посылать только контрактников, и поэтому все бойцы-срочники перед отъездом в командировку заключили контракты. Аббревиатура к/с, свидетельствуя о добровольности поездки, стояла в каждом военном билете.