Анатолий Гончар - Ангел-хранитель

– Я могу идти? – скромно поинтересовался наш невинно пострадавший, поднимаясь со своего места.

– Да, пожалуйста! – Я мгновение помедлил и добавил: – Спасибо.

Саломатин хмыкнул и протянул мне руку. Его пожатие было мягким и каким-то добрым. Так что прощались мы оба довольные окончанием вечера. Я – тем, что у меня в руках было заявление, собственноручно написанное пострадавшим, подтверждающее как минимум невиновность моего Маркитанова. А Саломатин… Черт его знает, почему был доволен Алексей Викторович? Может, благополучным окончанием свалившегося на него приключения? Не знаю, но одно было точно: в милицию он не побежит. Я аккуратно сложил листок и, сунув его в карман бушлата, вышел из канцелярии на свежий воздух улицы.

– Командир, ты его отпустил! – выскочив из-за угла, обиженно пробурчал сержант. Я посмотрел в его сторону, мысленно выругался и, сделав над собой героическое усилие, почти спокойно выдохнул:

– Димарик, иди ты… баиньки. – А сам, развернувшись, направился к входу, ведущему в офицерский кубрик.

До утра я так и не уснул…

Отстреляли мы неплохо, можно сказать. В смысле, засаду. Я уже оружие на разряженность по второму кругу проверил (перед марш-броском, а то чем черт не шутит), как с вышки прибежал боец.

– Товарищ старший лейтенант, вас комбат вызывает! – бросил и обратно вприпрыжку помчался. Я ему даже ответить ничего не успел. Интересно, зачем я комбату потребовался? Все равно сейчас общее построение будет, на предмет очередной проверки на разряженность, наличия личного состава и имущества. Ну и, конечно, для доброго напутственного слова типа: «за столько-то минут не уложитесь, еще раз побежите». В общем, как всегда, с душой, по-доброму, по-отечески. Вполне мог бы все это и на построении сказать. Ничего не попишешь, придется на вышку топать.

– Товарищ подполковник, старший лейтенант Кузнецов по вашему приказанию прибыл!

– Кузнецов, у тебя в группе сколько пулеметов?

– Три, товарищ подполковник. – Это он к чему?

– Дуй на пункт боепитания, получишь оставшиеся боеприпасы. Две ленты по сто патронов оставишь мне и майору Борисову, остальные пусть твои бойцы добивают.

– Понял. Разрешите идти? – А я-то думал, уже все, пробежимся и спатеньки. Ан нет, еще патроны не все расстреляли.

– Маркитанов, пулеметчиков к пункту боепитания! – крикнул я прямо с вышки. Пока спускаться буду, они уже за боеприпасами побегут.

– С оружием? – это Димарик. Чтоб тебя…

– Я что, разве давал команду передавать оружие?

– Да мало ли, – буркнул мой «исполнительнейший» сержант. – Родионов, Щукин, за мной, бегом марш!

Ну, бегом я их, предположим, бежать не заставлял. Набегаются еще сегодня. Но раз побежали, пусть бегут, от ста лишних метров не умрут, я думаю.

Патронов много оказалось, я даже пожалел, что еще пару человек на заряжание не взял. С другой стороны, пусть пулеметчики тренируются. Да и заряжали ленты, собственно, недолго. Когда комбат вниз спустился, мы уже на рубеж открытия огня вышли.

– У кого пулемет лучше всех пристрелян? – спросил комбат. Я стою, помалкиваю, жду, когда кто-нибудь сам вызовется. Они все неплохо бьют, но лучше всех пулемет у Щукина. Но тот хитрый и ни за что не признается. Кому надо лишний нагар оттирать?

– У меня вроде ничего бьет. – Странно, что первым не Димарик вызвался, а Женька Родионов.

– Раз ничего, то давай сюда. Хотя нет, Маркитанов, давай я твой возьму! – Димарик только вздохнул. Подполковник Шипунов легко принял тяжелое оружие, откинув сошки, быстро, но аккуратно поставил-бросил его на землю. В считаные доли секунды заправил ленту и, передернув затвор, возвратил на место.

– Подполковник Шипунов к бою готов, – сам для себя доложил он и плавно нажал курок. Длинная очередь рубанула по тройке грудных фигур, опрокинув их на землю. Ствол тут же поехал в сторону и положил едущие бегунки. Самой дальней ростовой фигуре хватило пары патронов, и вновь прицел сместился в сторону поднявшихся грудных. Комбат срезал их очередью и махнул рукой, требуя от оператора поднять все мишени одновременно… Наконец пулемет выплюнул последнюю гильзу и смолк.

– Учись! – Подполковник легко вскочил на ноги и мягкой пружинистой походкой направился в сторону вышки. На полпути он остановился: из-за угла выглянул спешивший на огневой рубеж майор Борисов.

– Пал Петрович, только тебя и ждем. – Комбат улыбнулся. – Иди уже достреливай свою сотню, а то бойцам еще марш-бросок бежать.