Андрей Воронин - Комбат не ждет награды

Не станет спирта, не будет улик. Никто уже ни хрена не найдет – вместе со спиртом взорвется арсенал с боеприпасами. А тогда, как прекрасно понимал Матвей Гаврилович Супонев, концов не найдешь. Да и искать не станут, постараются это дело замять. Ведь все-таки взрыв, катастрофа – это мало приятно, но зато очень понятно, как для общественности, так и для людей из Министерства обороны.

Он вызвал одного из своих помощников и стал отдавать приказания. А уже через два часа микроавтобус и джип с людьми в камуфляже мчался из Москвы к Смоленску. В багажнике джипа лежали радиоуправляемые взрывные устройства. Один из тех, кого послал на полигон Гапон, в подрывном деле разбирался прекрасно. На его совести лежал не один взрыв. Правда, до этого минировали и взрывали машины и офисы конкурентов.

Комбат и Андрей Подберезский подобрались к воротам, к самой эстакаде, но ничего подозрительного не обнаружили. Они слышали разговор двух солдат, стоящих на посту у ворот, слышали, как они рассуждали о бабах, о жратве, о выпивке и вообще о всякой всячине, которая солдатам кажется очень существенной и важной, а на самом деле не стоит и выеденного яйца.

– Слушай, командир, давай отсюда выбираться. Насколько я понимаю, – шептал на ухо Борису Ивановичу Андрей, – надо вылезать отсюда затемно, а то еще кто-нибудь увидит. Солдатам же делать не хрен, стрелять начнут.

– Не начнут они стрелять! Может, у них и патронов в автоматах нет.

– Ну да, нет… Скажешь, тоже. Забыл, небось, как склады с оружием охраняют?

В общем Комбат и Андрей Подберезский двинулись в обратный путь. Они шли молча, переходя из одного помещения в другое, пока наконец не добрались до узкого тоннеля с выломанной решеткой. Наружу они выбрались когда предрассветный туман покрывал полигон, Жадно вдохнули свежий воздух и где бегом – в полный рост, а где сгибаясь, стали пробираться по мокрой от росы траве к колючке.

Главное было не ошибиться, попасть именно в то место, из которого они прибыли, чтобы не резать колючку-ограждение вторично.

Так и получилось. Комбат вывел Подберезского именно к тому месту, именно к той дыре в колючке, через которую они пробрались. Они кое-как связали проволоку. Подберезский посмотрел на работу:

– Вроде так все и было. А теперь давай отсюда! – он махнул рукой и побежал через дорогу.

Через полчаса они уже находились возле машины.

– Жрать страсть как хочется, – сказал Подберезский, – да и курить.

– Сейчас пожрем и покурим.

– А что, еда есть?

– Конечно есть. Я же знал, что мы сюда не на пятнадцать минут едем, взял консервы и бутерброды.

– Где они лежат?

– Как это где – все в том же мешке. Посмотри на дне.

Подберезский развязал мешок, запустил руку и вытащил целлофановый пакет.

«Слава богу, аппетит у Андрюши появился».

– А у меня всегда, командир, в такие моменты хороший аппетит.

– Я-то жрать не хочу. Ни хрена не нашли, убили всю ночь, ползали, лазали, бродили в кромешной тьме и хоть бы что, хоть бы какая зацепка!

– Ничего, командир, еще найдем.

– Не знаю, не знаю, – пожал плечами Комбат и налил себе в алюминиевую кружку холодного чая.

– Как ты можешь это пить, Иваныч, такая бодяга!

– Не хочешь, не пей, – грубовато сказал Комбат и хмыкнул, отпивая глоток.

– Давай и я выпью, ведь у тебя же нет минералки.

– А может тебе молочка от «Милки вэй»?

Но даже выпить по кружке холодного чая Комбат с Подберезским не успели.

– Слышишь? – приподняв указательный палец, пробормотал Андрей, кося глазами в сторону.

– Что ты имеешь в виду? – Комбат тоже насторожился и приложил ладонь к уху.

– Машина какая-то ревет.

– Слышу, – прошептал Комбат, схватил бинокль и побежал на холм.

Подберезский побежал вслед за Комбатом и уже через минуту они лежали вместе на холме. Рублев прижимал к глазам бинокль и говорил Подберезскому:

– Вижу машину, военный «Урал». Номера заляпаны грязью, в кабине двое – водитель и еще один.

Выглянуло солнце. Туман понемногу рассеивался. Комбат продолжал следить за машиной. Он увидел, как она подъехала к КПП, как автомобиль встретил полковник, солдаты открыли ворота и «Урал» оказался на территории полигона.

– Возможно, подвезли горючее, – подумал Комбат.

Андрей уже успел взять бинокль из рук Комбата, а затем воскликнул:

– Командир, командир, смотри! – подав бинокль Рублеву, показал рукой. – Видишь куда машина едет?

– Да, вижу, – наводя резкость, пробормотал Рублев.