Андрей Воронин - Комбат в западне

Но не таким человеком был Комбат, чтобы унывать.

Скрипя зубами, хрустя суставами он таскал один камень за другим.

— Черт подери, какие тяжеленные! — бормотал он.

Работа хоть и медленно, но продвигалась. Часа через четыре он уже смог подобраться к верху и в узкую щель принялся следить за тем, что происходит за стеной. Он видел, как сменилась охрана, дважды видел Чурбакова вместе с Бородиным и Свиридовым. Чурбаков нервничал.

— Ну, Берия, держись! Держись, Лаврентий Палыч!

Скоро я отсюда выберусь и тогда вам несдобровать!

Комбат навалился плечом на камни и понял, что если он приложит достаточное усилие, то камни полетят внутрь — туда, в сухие помещения, где стоят клетки.

А ему надо будет выскочить, но сделать это так, чтобы никто не успел среагировать.

«А может быть, — тут же решил он, — постараться выбраться тихо, как мышь, а уж потом пробраться к клеткам. Уничтожить двоих охранников и уйти через другой коридор, уводя с собой Бабека. Но как это сделать? Ведь ключи от клеток находятся не у охранников, а скорее всего, у Бородина или у тех, кто будет сидеть в маленькой комнатке. Значит, замок придется отстрелить. Только бы Бабек смог ходить!» — думал Комбат, аккуратно извлекая очередной камень из стены.

Если бы сейчас какому-нибудь охраннику взбрело в голову отойти помочиться к стене, он наверняка заметил бы дырку под бетонным потолком. И тогда у комбата возникли бы проблемы.

Но ему повезло, наверняка он родился в рубашке.

Камень за камнем он вытаскивал из стены.

«Хорошо, что не успели залить раствором. Тогда бы мне была крышка, тогда бы я оказался в каменном мешке и пришлось бы сдохнуть здесь, в кромешной тьме».

Свет, увиденный Комбатом, его несказанно обрадовал. Ведь почти день он пробыл в темноте. Да какой день! Это он полагал, что прошел день, а на самом деле прошло полтора суток. Сил у Бориса Рублева было уже не много, их осталось лишь на последний рывок.

Аккуратно, боясь звякнуть оружием, скрипнуть, загреметь камнем, Комбат взобрался на стену и медленно протиснулся в отверстие, собственноручно сделанное в стене.

«Ну вот и все, я на свободе».

Затвор у автомата он взвел еще там, за стеной. И теперь оружие было готово к бою. Но на автомат он рассчитывал лишь в случае осложнений, а так полагался на нож. Он сжимал его в правой руке и на четвереньках двигался вдоль бетонной стены. Он слышал, как переговариваются за углом два охранника, прохаживающиеся вдоль клеток с заключенными.

«Ну, гады, держитесь!» — подумал Рублев, взял камень и бросил его в стену.

Охранники, услышав звук, насторожились.

— Слушай, что это там такое?

— Да наверное, со стены камень свалился.

— Камень, говоришь?

— А то что еще? Ну, может, крыса побежала.

— Крыс здесь нет, — сказал второй. — Я здесь, слава богу, уже третий месяц и ни одной не видел.

— Тогда камень. Иди посмотри.

— Хорошо, схожу.

Комбат слышал мягкий щелчок затвора и изготовился к броску. Охранник шел не спеша. Комбат замер, улавливая самые мельчайшие звуки, ему даже казалось, он слышит тяжелое дыхание и сопение мужчины.

— Ну, скорее, подходи! Подходи ближе! Ближе! — Комбат левой рукой взял второй камешек и бросил в стену.

— Да я же тебе говорю камни сыплются!

— Ну и хорошо, что камни, — послышался голос второго охранника.

А первый уже сворачивал за угол со взведенным автоматом, готовый к любым неожиданностям… И когда Рублев увидел тень охранника, его правая рука с ножом застыла в воздухе.

Еще один шаг сделал тот, сворачивая за угол, уходя из поля зрения своего приятеля, как нож мягко вошел прямо в горло до самой рукояти. А широкая ладонь Комбата зажала рот охранника, чтобы ни единый звук не успел вырваться.

Он медленно осел с перерезанным горлом.

— Ну, вот так-то, приятель, будет лучше, — Комбат тихо снял гранату с пояса охранника и фонарь.

Спрятал все это себе в карманы.

— Эй, Шура, ты где? Ты что, в штаны наделал или решил отлить? — каким-то веселым голосом спросил второй.

Комбат прикинул, что до того шагов двенадцать. Он вытащил нож из горла лежащего у стены, вытер о полу пиджака, взял лезвие в руку и подумал:

«Давненько я не метал ножи. Может и не получиться. Но другого бесшумного выхода у меня нет».

Комбат издал протяжный свист, негромкий, но отчетливый. А затем выпрыгнул из-за угла и сразу же, еще в полете, швырнул нож, целясь в горло второму охраннику. Нож сверкнул в луче прожектора. Комбат понял, что попал.