Андрей Воронин - Ордер на возмездие

Звонок Бахрушина пришелся именно на такой день, когда Подберезский договорился встретиться с Людмилой. Вот и старался Андрюха отоспаться днем, чтобы не уснуть раньше времени ночью.

Ровно в. половине шестого Подберезский появился в тире, облаченный в джинсы, свитер и куртку. Андрей любил свое заведение, оно казалось ему более родным, чем собственная квартира, особенно после того, как он стал здесь по ночам встречаться с Людмилой.

– Привет, – бросил он бармену, протиравшему стойку.

Посетители уже разошлись, вернее, бармен их выпроводил, ведь Подберезский предупредил, чтобы после восемнадцати ноль-ноль здесь ни единой живой души не осталось.

Бармен, одетый в камуфляжную форму, поверх которой носил военный жилет с кармашками, подмигнул Андрюхе:

– Каждый день работать бы так, Андрей, до шести – и по домам.

– Размечтался! У меня здесь с друзьями встреча назначена, иначе работать бы тебе и работать.

Подберезский придирчиво осмотрел зальчик, прилегающий к тиру.

Раздвижная ширма-перегородка была расправлена лишь до половины. Основная гордость заведения – манекены, облаченные в военную полевую форму разных стран, находились в полном порядке. Никому из посетителей не пришло в голову поменять кепки с кокардами, нацепить американскому морскому пехотинцу серую шапку-ушанку советского солдата.

На всех столиках аккуратно, ровно по центру стояли пепельницы, исполненные из половинок ручных гранат, распиленных ножовкой. За этим атрибутом тира бармену приходилось следить очень тщательно, посетители любили прихватить в качестве сувенира такие штучки.

Как последний идиот, Подберезский постучал в дверь собственного кабинета.

– Да, – услышал он милый голос Людмилы. Бармен старательно делал вид, что ни о чем не догадывается.

– Ты?! – радостно воскликнула девушка, увидев Андрея.

Тот поспешно закрыл за собой дверь и только тогда сказал:

– Ну конечно же я!

– Ничего не изменилось?

– Сегодня встречаемся здесь в десять вечера.

– Почему не раньше? Все же уходят прямо сейчас.

– Извини, у меня дела.

Людмила подозрительно посмотрела на Подберезского: "Уж не с другой ли женщиной решил он здесь встретиться? "

– Ревнуешь? – улыбнулся Андрей.

– Немного. Мы же с тобой договаривались, на работе никаких бесед, никаких взглядов и никаких прикосновений, – проворковала Люда, обнимая Андрея за шею.

– Боже мой, – вздохнул тот, – тебе ничего невозможно объяснить толком.

Научись думать еще о чем-нибудь.

– Кроме тебя?

– Я знаю, это сложно, – Андрей осторожно отстранил от себя девушку. – Мне так же трудно не думать о тебе. Поверь, и мне хотелось бы поскорее остаться с тобой наедине, но у меня встреча, от которой я не могу отказаться.

– Если бы я не была твоей секретаршей, то непременно сказала бы: мне не нравятся твои встречи. Мне не нравится то, что сложено в небольшой комнатке за железными дверями.

– Даже если тебе очень интересно, все равно я не могу рассказать, что там.

– Нет, – резко ответила девушка, – я твоя секретарша, мне знать об этом не положено, я и не хочу знать.

– Правильно мыслишь.

– Ой, – спохватилась Людмила, – тебе звонили.

– Кто?

– Не успела спросить.

– Не по делу?

– Скорее всего, кто-то из друзей или знакомых, тот, кто давно тебя не видел.

– Комбат! А что ты ответила?

Людмила улыбнулась:

– Я сказала, что тебя можно найти здесь с шести до девяти.

– Черт! – вырвалось у Подберезекого.

– Я не то сделала?

– Все правильно. Конечно же, ты не могла сказать, чтобы меня искали после десяти.

В дверь раздался легкий стук. Люда тут же отпрянула от Андрея.

– Какого черта стучишь? – рявкнул Подберезский на бармена, хотя в душе был ему благодарен. Войди тот без предупреждения, он стал бы свидетелем нежелательной сцены.

– Я уже закончил, вот ключи, – бармен положил связку на столик и, выходя, не удержался, чтобы не подмигнуть Подберезскому.

– Запомни, – бросил ему вдогонку Андрюха, – на работе в дверь не стучат.

– Запомнил, – глухо ответил бармен, и вскоре послышались его торопливые шаги по лестнице.

– Мы одни? – спросила Людмила.

– Одни мы будем после десяти, – напомнил ей Подберезский.

Девушка состроила кислую мину:

– Да-да, я все помню, о чем мы с тобой договаривались, но…

– Никаких «но».

– Конечно, до встречи, – Людмиле пришлось встать на цыпочки, чтобы поцеловать Андрея в щеку и успеть прошептать на ухо: