Андрей Воронин - Пылающая башня

«Бошевский» инструмент обмотали тряпками, чтобы не создавать шума…

Раз!..

Два!..

Три!.. Четыре!..

В бетон были заложены специальные пластины, и теперь он треснул точно по этим направляющим.

Никанор с трудом удержал от падения цельный отвалившийся кусок.

– Куда его?.. Мать…

– Ставь сюда, на ступени.

Дальше предстояло вынуть чугунную плиту.

Когда-то на ней была выбита памятная запись, посвященная строительству башни. Если вдруг кто-нибудь проломил бы здесь стену, то наткнулся бы на прославление ударного труда советских строителей, сочиненное в духе конца шестидесятых годов. И сразу бы потерял интерес к продолжению изысканий.

Теперь прочесть надпись было невозможно. Бушевавший пожар раскалил верхний слой бетона, обезобразил плиту, покрыв ее сетью трещин. Зато толстая чугунная отливка прикрыла собой дверцу сейфа.

Воробей набрал код, достал ключ из ящичка со слесарным инструментом, вставил его в замочную скважину и дважды провернул.

Никанор, ни разу не видевший Тельца, невольно затаил дыхание. Массивная дверца открылась, обнаружив пустое нутро. Никанор воспринял это совершенно спокойно, решив, что перед ним еще одна промежуточная ступень на пути к золотой фигурке. Но на Воробья было страшно смотреть: челюсть отвисла, левая рука прижалась к груди в области сердца, ноги подкосились, он медленно и неловко присел на ступеньку.

– Что такое?

Беззвучно приоткрыв рот, Воробей сделал слабый жест в сторону открывшейся пустоты. Его напарник все еще не понимал, что произошло. Начиная смутно подозревать неладное, он еще раз механически повторил вопрос.

– Сам не видишь? – просипел наконец Воробей.

Трясущимися пальцами он достал из кармана упаковку с таблетками. Выронил несколько штук, прежде чем положить одну под язык. Еще минуту назад этот немногословный человек казался воплощением собственного достоинства. Теперь он сдулся, как воздушный шарик, выглядел дряхлым, беспомощным стариком. Всякий испытал бы прилив жалости, но только не Никанор.

– Да я тебя урою, гада. Вот этим самым перфоратором башку продырявлю.

– Убей, – пробормотал Воробей, шепелявя из-за таблетки под языком.

Вытерев пот со лба, Никанор тоже присел, пытаясь собраться с мыслями. Подобрал рассыпанные напарником таблетки и тоже отправил одну в рот, У них был замечательный план. Снять один из блоков пожарной сигнализации, вынуть часть содержимого, остальное перепачкать угольным порошком из пакета. Этим же порошком натереть фигурку бычка и закрепить ее внутри блока. Потом вынести блок через проходную, объяснив, что внутри произошло короткое замыкание.

Якобы устройство заменено новым, а старое надо забрать для исследования причин аварийной ситуации.

Если бы дежурный на турникете потребовал открыть блочок, то увидел бы только почерневшие провода, клеммные разъемы и черноту в глубине.

Пачкать руки он вряд ли захотел бы, тем более что любое стороннее вмешательство неспециалиста затрудняет последующий разбор причин пожарными спецами…

Теперь этот план потерял смысл – выносить было нечего. Они быстро закрыли сейф, водрузили на место чугунную плиту, вставили выпавший кусок бетона и замазали трещины в стене специально подобранной по цвету, мгновенно сохнущей шпатлевкой. Оставалось только убраться отсюда с пустыми руками.

На выходе ждали двое подручных Никанора, которых он не стал посвящать в суть дела. Их задачей было подстраховать старшего и его пожилого напарника на выходе из телебашни. Либо даже ворваться по сигналу Никанора в фойе, если вдруг возникнут проблемы на контроле. Уложить всех на пол, угрожая оружием, дать возможность старшему вынести через проходную нужные вещи.

Подручным не пришлось вмешиваться в ход событий. Двое в форменных комбинезонах вышли на улицу со своими чемоданчиками, сели в машину и укатили. Подручные тронулись следом, отследили благополучное движение «девятки» по столичным улицам в течение четверти часа и отстали, как было условлено заранее. Ни Воробей, ни Никанор не заметили, что за «девяткой» следовали не только те, кто должен был прикрывать отход. Никанор думал теперь только об одном: как преподнести хозяину пропажу.

У шефа несколько вариантов на выбор: считать их с Воробьем невиновными, считать виновными обоих или кого-то одного. Никанор еще не отошел от неожиданной встряски и не мог трезво взвесить, какой именно вариант покажется Алефу наиболее вероятным.