Андрей Воронин - Большая игра Слепого

– Тем лучше. Давайте попытаемся найти тех, у кого какие-то неполадки с руками, кто обращался в поликлинику с подобными проблемами.

– Что ж, давайте.

Как ни удивительно для столь миловидной и симпатичной женщины, Вера обладала прекрасными деловыми качествами и хваткой. Она мгновенно сообразила, что нужно Глебу и принялась ему помогать, попутно консультируя. Более трех часов ушло у них на то, чтобы просмотреть всю картотеку, но офицера подходящего возраста с изуродованной или больной рукой так и не нашлось. Глеб был озадачен.

– Что-то не так, Федор?

– Да нет, я просто не понимаю…

– Чего вы не понимаете? – спросила Вера.

– Скажите, Вера, какие-нибудь медицинские карточки не могли исчезнуть?

Вера пожала плечами и с любопытством посмотрела на Глеба.

– По идее не могли. Хотя мы можем проверить, правда, это будет кропотливая работа, да и нудная.

Я сейчас отыщу старую дискету, на этом компьютере и дисковода такого нет, и проверю по алфавиту.

Проверка заняла еще полтора часа. Результаты ее Глеба ошеломили: при сравнении списков КГБ и ФСБ оказалось, что в новой картотеке отсутствуют шесть личных карточек офицеров.

– Так, так, – пробормотал Глеб. – А ну-ка, Вера, пожалуйста, мне все эти фамилии.

На экране монитора яркими строчками высветилось шесть фамилий. Глеб положил перед собой лист бумаги и записал их все. Четвертой в списке стояла фамилия майора КГБ Шелковникова, но Глебу она пока еще ничего не говорила. Сиверов устал, глаза болели от мелькания строк на экране монитора.

Он нажал клавишу, выключая компьютер.

– Что, уже все?

– Да. К сожалению, наша встреча была недолгой, но довольно продуктивной, – сказал Глеб. – Приятно продуктивной, – добавил он, заметив в глазах женщины разочарование.

Он сложил вчетверо лист бумаги, на котором красовались фамилии: Бузинов Игорь Николаевич, капитан; Мостовой Владимир Михайлович, майор; Дроздов Михаил Дмитриевич, подполковник; Шелковников Павел Павлович, майор; Хомченко Евдоким Анисимович, майор и Львов Евгений Юрьевич, старший лейтенант. Медицинские карточки всех шестерых офицеров отсутствовали – уже это одно вызывало подозрения. Хотя, вполне возможно, что за отсутствием карточек ничего криминального не стояло… Но Глеб привык все доводить до конца, до последней точки.

Предстояло проверить всех этих людей: очень может быть, что карточки изъяты не просто так.

Глеб Сиверов затормозил у первого попавшегося таксофона. Уже смеркалось, вечер стоял теплый, улицы заполнились спешившими с работы людьми. Им предстоял отдых, а вот Сиверова ждала бессонная ночь, и он с сомнением прикидывал, удастся ли ему поспать хотя бы пару часов. Так или иначе, надо было немедленно звонить генералу Потапчуку: Глеб понимал, что дело срочное и промедление может стоить дорого.

У таксофона толпились подростки, вызванивая своих девиц. Глеб с минуту постоял, переминаясь с ноги на ногу, затем постучал в стекло.

– Орлы, разрешите позвонить.

– Отвали, дядя, не видишь – мы сами звоним.

– Ребята, позвоните после меня, – спокойно сказал Глеб, в его голосе даже не было угрозы.

Четверо парней переглянулись. Почему-то спорить с «дядей» им не захотелось. Может быть, они поняли, что у этого широкоплечего, крепко сбитого мужчины дело действительно срочное. А может, просто были настроены миролюбиво в этот весенний вечер…

– Ладно, звоните, – добродушно бросил парень, – наши девчонки еще не пришли, а ваша, может, уже и дома, авось, вам больше повезет.

– Может быть, – сказал Глеб, быстро набирая номер.

Потапчук снял трубку мгновенно, словно знал; что звонит именно тот человек, который ему нужен.

– Федор Филиппович, срочно надо встретиться.

– Прояснилось что-нибудь?

– Нет, не прояснилось, наоборот, сам хочу кое-что выяснить.

– Встреча необходима?

– Иначе я бы не стал звонить, – сказал Глеб, –'Ваш телефон не прослушивается? – спросил он почти шепотом.

– Не должен, – ответил генерал Потапчук, – но если что-нибудь чрезвычайное, то лучше скажи при встрече.

– При встрече я бы уже хотел получить документы.

– Тогда говори, надеюсь, не прослушивается.

Глеб вытащил из кармана сложенный вчетверо лист бумаги с шестью фамилиями, написанными мелким убористым почерком.

– Меня интересуют шесть ваших сотрудников.

– Всего лишь шесть?

– Да, я сузил поиск до шести.

– Говори, записываю.

Глеб продиктовал шесть фамилий.