Фёдор Быханов - Золотая пещера

Даже столь жесткие порядки не испортили настроение парня, всей душой увлекшегося новым для него делом.

А когда, наконец, оказался за столом, наверху, уже был поздний вечер. И совсем не оставалось сил справиться с богатой едой, блюдами с которой был обильно уставлен достархан.

– Давай, парень, уминай, что дают, – велел ему, не ожидая и не приветствуя отказа, старший в команде. – Еда здесь перед тобой – на целый завтрашний день.

Тут же, не теряя времени – за общим для всей команды ужином, он познакомил новичка с остальными из своей группы, готовящейся на спецзадание.

Каримом назвался усатый, с гладко выбритой головой таджик. Олдузом – самый пожилой из их компании – сорокалетний узбек. А сам Вагиз, скорее всего, был с Кавказа.

Во всяком случае, его орлиный нос, крючковатым клювом хищной птицы, что так и нависал над усами и бородой, безошибочно выдавал в нем выходца с гор.

Русским, как и Сергей, был лишь самый молодой из прежней компании – рыжебородый Бабрак.

– Вообще я – Борис, – после ужина признался тот. – Да и тебе, видно, недолго ходить Сергеем.

Его слова Калуга вспомнил перед сном. Когда, уже гася свет в комнате, Вагиз произнес:

– С завтрашнего дня ты – Салем.

И добавил еще одну фразу. Очень значимую. Моментально, заставив Калугу вспомнить о том, что находится младший сержант не в своей прежней казарме с друзьями-приятелями, а там, где действуют иные законы и правила:

– Если забудешь и откликнешься на прежнее имя, накажу.

Как он умеет карать оступившихся бойцов, Сергей увидел воочию довольно скоро. Буквально перед следующим ужином.

Тогда, прямо на его глазах, всесильный Вагиз, всерьез и со значением исполнил роль экзекутора. Своей кроссовкой не столько больно, сколько обидно, он отстегал за, плохо выполненный на его взгляд, борцовский прием, Бориса – Бабрака.

– Впрочем, поделом, – подумал еще тогда Сергей-Салем. – Из рыжего бойца уж точно борец – не лучше моего.

Так что не пугало его ничто, кроме мыслишки, глубоко запрятанной в подсознании, и, время от времени, оттуда всплывавшей:

– А вдруг не справлюсь с подготовкой? Вдруг не подойду? Как тогда, с какими глазами вернусь обратно в часть.

Засыпая под храп других, он не знал, что справится, как надо. Вернется же обратно в свою роту так не скоро, что половины её прежнего состава уже не будет в наличии.

Один лишь Лешка Абраменко, избежит госпиталя и дождавшись приятеля без особых последствий, по-дружески подначит:

– Не иначе, братан, ты столько времени на сдельщине арыки копал, да камни дробил где-то у местного бая за лепешку с водой. Уж больно тощий. Ну, сущий дистрофик.

…Сейчас же Сергей никоим образом не походил на дистрофика.

Скорее наоборот. За долгие месяца боевых действий он уже превратился в живую машину разрушения. А исключительно для тайной войны, последнюю и окончательную наладку, как раз и должны были осуществить на тайной базе Айболита чернобородый Вагиз и его не менее заросшие бородами люди.

…Осень и в пустыне как осень.

К полудню еще иногда припекает солнце. Но стоит скрыться ему за тучами, как моментально озноб пробирает до самых костей.

А все – ветер. Не крепкий, но назойливый, он несет с, синеющего в дали, горного хребта запахи наступающей зимы – сырости, снега, дыма.

– Вот это мне уже не нравится! – первым из всей группы спецназовцев оценил возможную опасность Вагиз.

Сейчас, в своем афганском одеянии он смотрелся иначе, чем в подземельном логове учебной базы. Ну – вылитый кочевник, волею судьбы и Аллаха занесенный в сию унылую местность.

– Откуда дым? – переспросил его Сергей, тоже заражаясь у командира дурным предчувствием.

– Вот именно, откуда?

Вскоре, приносимый ветром запах гари усилился, а затем донесся и, приглушенный расстоянием рокот многих моторов. Стало ясно, что на подходе автоколонна. И не зависимо от того – чьи идут машины? Каких военных – правительственных сил или простых кочевников? Встреча с нею не входила в планы их группы.

– Еще не время, – так и сказал Вагиз. – Наша будет только через двое суток.

Другие предпочитали молчать, тогда, как чернобородый уже сам для себя начал подсчитывать все обстоятельства «за и против», связанные с появлением странного запаха.

Пока что по всему выходило, что движется транспорт, не входящий в их оперативный план.

– Это раз, – пробормотал Вагиз про себя. Но сделал это так, что бы четверо остальных тоже слышали. – А два – как бы эти чужаки наших людей не отпугнули своим появлением.