Андрей Воронин - Бросок Аркана

Ясно тебе?

– Так точно, товарищ полковник, – и дежурный офицер снова надел наушники, придвигаясь к радиостанции.

Игнатенко вышел на крыльцо штаба и закурил.

Необъяснимое чувство овладело им – какая-то жуткая смесь странной радости и облегчения и вместе с тем огромной тревоги и стыда.

Начальник штаба боялся самому себе признаться в том, что догадывается, почему молчит радист Сергеева. Это могло означать только одно – его проблемы решены. С другой стороны – это означало, что целый взвод спецназа, совсем еще молодых ребят, полностью уничтожен…

Как то ни странно, но тревоги за срыв операции по разблокированию заставы "Красная" полковник Игнатенко не испытывал…

Через час полковник вернулся в комнату связи.

– Ну что?

– Глухо, товарищ полковник.

– Не отвечает?

– Никак нет.

– Подходит время "Ч". Вызови мне "Курицу", срочно. Мне нужен их командир.

Когда в наушниках послышался голос Терентьева, полковник Игнатенко обернулся к офицеру связи и не терпящим возражений тоном приказал:

– Иди покури на улицу.

– Вы уверены, что справитесь с аппаратурой сами? Вам не понадобится моя помощь? – удивился связист. Он уже слышал от своего сменщика Тарасова о странном раздражении и необъяснимой злости, переполнявших накануне начальника штаба. Тарасов рассказывал, как кричал на него полковник, оглушая весь штаб. Связисту не хотелось возражать раздраженному начальству, но служебная инструкция строго-настрого запрещала ему покидать комнату связи во время несения дежурства без вызова сменщика. Сейчас он колебался, не зная, как поступить.

– Я что, непонятно выражаюсь? Не по-русски? Или ты не понимаешь?

Полковник говорил тихо, но в голосе его было столько ярости и угрозы, что офицер связи посчитал за лучшее побыстрее ретироваться.

– Понял, товарищ полковник! Разрешите идти?

– Иди.

Оставшись в одиночестве, Игнатенко надел наушники и коротко бросил в микрофон:

– Привет. Ты меня узнаешь?

– Узнаю.

– Ну, рассказывай, как там у вас дела?

Рассвет не заставил себя долго ждать – вскоре небо стало быстро светлеть, а спустя еще несколько минут вершины самых высоких гор окрасились в нежный розовый цвет. С каждым мгновением цвет этот становился все более ярким, все более теплым, и наконец из-за гор на востоке выкатилось на небосвод, отправляясь в свой долгий дневной путь, жаркое и ненасытное уже с самого утра солнце.

Аркан, укрывшись за огромным камнем, привалился спиной к склону и огляделся.

За этот час он успел удалиться от страшного уступа на приличное расстояние и теперь мог не беспокоиться о том, что "духи" его обнаружат. С другой стороны, продолжать движение по склону при свете дня, практически на глазах у копошившихся внизу таджиков, было бы безумием.

Аркан сбросил со спины рюкзак и прилег, решив не торопиться и действовать наверняка. Осторожно выглянув из-за валуна, он присмотрелся к "духам", орудовавшим на уступе, на месте гибели взвода.

То, что он увидел, поразило его и озадачило.

Прослужив здесь, в проклятых горах, много месяцев, он знал, как действуют "духи", если им удается разгромить подразделение противника и овладеть полем боя. "Духи" в таких случаях тащат все, что попадется на глаза, забирая не только оружие и боеприпасы, но и любые мало-мальски полезные вещи – часы, кинжалы, кроссовки и даже армейские фляжки с остатками воды. А если у них оказывается достаточно времени, то не хватит нормальных человеческих слов, чтобы рассказать о том, как поступают они с трупами, врагов.

Эти вели себя иначе.

Не обращая внимания на вооружение и экипировку, не глядя на боеприпасы и наручные часы убитых ребят, "духи" торопливо рылись в трофейных вещмешках, перетряхивая каждый мешок, прощупывая каждую складочку, проверяя даже карманы бойцов и их индивидуальные аптечки..

Зрелище было более чем странным.

"Что они ищут-то? – подумал Аркан, и вдруг взгляд его упал на собственный рюкзак. – Уж не наркоту ли?!"

Страшная догадка окончательно выбила парня из душевного равновесия.

Из-за этого порошка, из-за этой отравы перебить целый взвод?! Из-за этих проклятых наркотиков отправлять на тот свет совсем еще мальчишек, которые не успели и пожить толком?! Из-за этой гадости преследовать их целый день, стараясь не отстать, а потом, рискуя собственными шкурами, устроить ночную резню?!

Все это было выше его понимания.

В приступе внезапной ярости Аркан со всего размаха врезал прикладом автомата по вещмешку, выругавшись так, как еще никогда в жизни не ругался.