Андрей Воронин - Двойной удар Слепого

Теперь он уже спешил, боясь того момента, когда в зале погасят свет. На темном чердаке легко было отыскать светящееся отверстие в плафоне зала, над сводом которого виднелась лебедка для опускания и подъема люстры. Отверстия, служащие для вентиляции, прикрывали огромные решетки-жалюзи. К ним подобраться оказалось не так-то просто, ноги скользили по гладкой поверхности плафона, и Мерцалов перепачкался в побелке, прежде чем ему удалось доползти до отверстия, которое он уже присмотрел для себя как огневую позицию.

Он припал лицом к пыльной решетке и с головокружительной высоты заглянул вниз. Отсюда просматривалось две трети зала. Огромная хрустальная люстра висела почти рядом, и отсюда было видно, насколько пыльные и грязные подвески этой знаменитой люстры Большого театра, как много на ней перегоревших лампочек, расколотых электрических патронов.

«Ага, вот и то, что доктор прописал…» – Мерцалов чуть подался вправо.

Точно между рожков люстры открывался обзор на правительственную ложу, она была видна как на ладони. В ней не нашлось бы ни единого уголка, куда бы Мерцалов не мог заглянуть. На всякий случай он повернулся на бок и посмотрел назад.

При необходимости отсюда могла простреливаться и царская ложа. Но стрелять в ту сторону, как предполагал Мерцалов, ему не придется. С Черных хоть и носятся как с писаной торбой, но все-таки он не первое лицо государства. В царскую ложу его могут допустить только в присутствии президента. Значит, остается правительственная.

Если судить по толстому слою пыли, служба безопасности, проверяющая здание театра перед приездом высоких гостей, сюда практически не забиралась. Скорее всего, охрана ограничивалась осмотром подходов, не желая лезть в голубиный помет, вековую пыль и паутину.

Мерцалов отыскал деревянный переходной мостик и подтащил его к вентиляционному отверстию, чтобы иметь потом возможность легко вскарабкаться по нему к своей огневой позиции.

«Ну что ж, гомик, – подумал он, проходя мимо дымохода, – ты сослужил мне хорошую службу и сполна отработал то наслаждение, которое испытывал, ощупывая мое тело. Вот только жаль, что под конец ты обделался, испортил воспоминания о себе».

Мерцалов, выйдя на площадку перед узкой лестницей, старательно отряс пыль с одежды и начал медленно спускаться, каждый раз перегибаясь через перила, чтобы удостовериться, что следующий ярус пуст. Несколько раз ему приходилось вжиматься в стену, пережидая, когда внизу пройдет театральный работник.

Мерцалов понимал, что перестраховывается: в театре работает столько народу, что вряд ли все помнят друг друга в лицо, да и случайных людей здесь крутится множество, – но все равно, рисковать не стоило.

Наконец Мерцалов достиг нижней площадки перед деревянными воротами. В щели калитки надуло немного снега, который медленно таял на рифленом металле мостков. Длинный ключ беззвучно вошел в замочную скважину, и Мерцалов вышел на крышу первого этажа.

Внизу было глухо и темно. Мерцалов перебрался на пожарную лестницу и легко спрыгнул на обледеневший тротуар.

«Все путем».

Мерцалов быстрым шагом вышел к Охотному ряду и, остановив частника, распорядился:

– На шоссе Энтузиастов.

Насчет цены он спорить не стал.

Было около часу ночи, когда он отпустил машину, не доехав до дома, где снял квартиру, полквартала.

Сегодня он не стал наблюдать за окнами дома напротив. Несколько раз собрал и разобрал винтовку, проверил ее готовность, плавный ход спускового крючка, привыкая к оружию. Затем аккуратно разобрал ее, положил в замызганный брезентовый мешок и лег в постель.

Мерцалов уснул быстро и спал если не сном праведника, то сном человека, сделавшего часть трудной и ответственной работы.

Утром Мерцалов покидал квартиру старика-ветерана, унося с собой ключ и спортивную сумку с оружием.

В ближайшем магазине он купил еще одну сумку, в которую сложил вещи, которые ему могут понадобиться в дальнейшем, при отъезде, заехал на Белорусский вокзал и положил эту сумку в ячейку камеры хранения.

Затем купил себе билет до Смоленска на поезд, отходящий около часа ночи, после чего налегке, с сумкой, в которой покоилась только винтовка с оптическим прицелом, разобранная на части, отправился бродить по городу. Он то и дело запускал руку в карман пальто, проверяя, на месте ли длинный самодельный ключ от деревянных ворот рая.

Наверное, никогда ранее расписание передвижения Василия Степановича Черных не изучалось с такой тщательностью. Сейчас листочек-распечатку с датами, временем и местами, где побывает российский нефтяной магнат, штудировал Глеб Сиверов. Часть мероприятий уже состоялась, и напротив них стояли отметки об инцидентах, имевших место во время их проведения.