Андрей Воронин - Кроссворд для Слепого

— Добрый день, Сергей Иванович.

— Проходи, Клавдия, и ты, Светлана, проходи. Значит, объясняю, что вам надо сделать. К четырем ко мне приедет друг, значит, все должно сиять, сверкать и вкусно пахнуть. Я думаю, Клавдия, вы успеете.

Женщина осмотрела квартиру, ехидно улыбнулась:

— Вы, Сергей Иванович, ставите почти невыполнимую задачу.

— Доплачу, Клавдия, и еще за сложность, и за срочность. Приступайте, а я поехал в прачечную, привезу чистое белье.

Когда Сергей Максимов вернулся на маленьком джипе из прачечной и внес в квартиру тяжелую стопку постельного белья, в квартире стоял уже совсем другой запах, словно он в ней никогда не курил. Пахло свежестью, чистотой, а из кухни тянуло запахом жареного мяса. Девушка стояла на подоконнике и мыла окна. Она была хороша собой: длинные, стройные ноги, высокая девичья грудь.

Сергей несколько мгновений любовался ею, затем причмокнул языком.

Из кухни в гостиную вошла Клавдия, на ней был чистый передник, волосы прикрывала белая косынка.

— Ну как вам, Сергей Иванович?

— Дочка у тебя, Клавдия, красивая. Достанется же кому-то такая прелесть.

— У нее кавалеров как собак, — Клавдия рассмеялась.

— Я тут, Сергей… — засмущалась девушка.

— Можно без отчества, — сказал Максимов.

— Ваши компакты брала, вы уж извините, пожалуйста.

— Слушай. Можешь и домой пару штук прихватить. Только давай договоримся — с возвратом.

— Я сама потом вам принесу.

— Я принесу, — вставила Клавдия Ивановна, — нечего тебе к Сергею Ивановичу ходить.

— Вот так всегда, — сокрушенно покачал головой телеоператор.

— Сейчас она домоет окна, а я перестелю постель.

— А я сбегаю в соседний супермаркет, куплю упаковку пива. Выпьешь? — обратился он к девушке. Та покосилась на кухню. — Я думаю, против пива твоя мама возражать не станет.

— Станет. Она даже курить мне не позволяет.

— А ты куришь? — улыбнулся телеоператор.

— Почему бы и нет? Я не только курю, — ехидно наморщила пухлые губы Света.

— Тогда с тобой все ясно.

— Что ясно? — продолжая тереть сверкающее стекло, спросила Света.

— Да все с тобой ясно, — и Сергей покинул квартиру.

Когда он вернулся из магазина с двумя упаковками баночного пива, квартира уже сияла чистотой. Не хватало для полноты картины, может быть, лишь букета цветов на журнальном столике.

«И как это женщинам удается так быстро сделать уборку? У меня бы это заняло почти неделю. Пока бы я убирал квартиру, она одновременно и захламлялась. В общем, женщины — существа удивительные, им удается то, что никакому мужчине не под силу.»

Если бы к нему в гости ехал кто-нибудь другой, Серж не стал бы так суетиться, но Макс Фурье был человек особенный. Познакомились они лет пять тому назад, когда Макс приехал в Москву снимать сюжет для фильма и ему понадобился профессиональный оператор. Через каких-то знакомых их свели. Макс говорил неплохо по-русски и смог объяснить Сергею задачи, которые он преследует. Сергей быстро въехал, по складу характера он был авантюристом, падким на всякие приключения, а если приключение еще и сулило неплохой заработок, то тогда Сергей становился вообще человеком незаменимым. Он снял все, что просил Макс Фурье, тот увез материал в Париж, смонтировал и выдал программу. А Сергей получил свой гонорар. Потом Макс Фурье пригласил Сергея во Францию поработать вместе с ним. Сергей на предложение Фурье сорвался с места, бросил все свои дела, которые сулили неплохие деньги, и с Максом за три месяца объехал всю Европу, наснимал кучу материала. Вот тогда-то Сергей и заработал свои первые хорошие деньги.

Руководству канала материал понравился, рейтинг у программы Макса Фурье был довольно высокий, и Сержу предложили подписать договор о сотрудничестве сроком на один год. Серж, естественно, согласился.

Без десяти четыре Сергей Максимов в шортах, в кроссовках, в майке, поверх которой был надет операторский жилет, в синей бейсболке, повернутой козырьком к спине, прохаживался по перрону Белорусского вокзала среди толпы встречающих. Серж держал руки за спиной, мерил шагами перрон, цветы решил не покупать, чтобы не возникло двузначной ситуации с «голубизной» Макса.

Наконец появился темно-зеленый поезд, медленно подъехал к перрону, дернувшись, замер. Открылись двери, проводники принялись протирать поручни. Разношерстная толпа пассажиров повалила на перрон. Объятия, встречи, крики, радостные поцелуи прямо на перроне. Стояла невероятная жара, и Серж морщился, когда видел, как парень или девушка, мужчина или взрослая женщина, потные и липкие, прилипают на мгновение друг к другу.