Андрей Воронин - Лабиринт для Слепого

Внутри, на темно-синем бархате, сверкая бриллиантами, лежало роскошное колье.

– Ох! – восхищенно выдохнула Елена. – Неужели это мне?!

– А кому же еще! Я же тебе говорю, у меня кроме тебя никого нет.

– Ну, это слишком щедро.

– Перестань, не думай. Тебе нравится?

– Ты сам выбирал? – глядя Зубову в глаза, спросила Елена Медведкова.

Федор Иванович замялся. Он был на семнадцать лет старше Елены и порой чувствовал себя с этой женщиной как отец с дочерью, со взрослой дочерью. Ему было неловко оттого, что сейчас придется соврать. Но он сделал это, даже не моргнув глазом, не выдав своих истинных чувств.

– Конечно же, сам.

– Очень красивая вещь. Наверное, стоит бешеных денег?

Елена держала на ладони колье, следя за игрой и сверканием камешков.

Вместо ответа, Федор Иванович кивнул головой.

– Помоги, – сказала женщина, вставая.

Зубов поднялся и помог застегнуть колье. А затем поцеловал Медведкову в шею.

– Ты меня всегда возбуждаешь. Стоит мне прикоснуться к тебе, как я обо всем забываю.

– Значит, надо встречаться чаще.

Елена повернулась лицом к Федору Зубову и на этот раз позволила поцеловать себя в губы.

Стоя перед зеркалом и любуясь подарком, она думала не, о Федоре, а о тех своих знакомых, которые, увидев на ней новую, безумно дорогую вещь, будут исходить завистью, зеленея прямо на глазах.

И ее чувственный рот тронула странная улыбка.

– Ты чему так улыбаешься, не нравится? – поинтересовался Зубов, наливая себе в стакан виски.

– Да нет, что ты, Федор, я пытаюсь представить лица своих знакомых, своих подруг.

– Что, у тебя уже появились подруги?

– Да нет, какие они мне подруги? Завистливые, наглые… Я вспоминаю прошлое: я всегда мечтала о подобных вещах.

– Послушай, а не съездить ли нам за границу? – вновь устраиваясь на мягком диване, спросил Федор Иванович.

Елена пожала плечами.

– Я всегда готова.

Она стояла перед зеркалом – молодая, красивая и доступная.

А Федор Иванович Зубов прикрыл глаза. Он изрядно старше этой женщины, с которой его многое связывало.

Уже более двух лет Елена Медведкова была его любовницей. Он помог ей подняться на ноги, помог купить квартиру, открыть свое дело и стать такой, какая она сейчас. Он влюбился в нее с первой встречи. Безумная страсть охватила Зубова, и он понял, что эта женщина имеет над ним страшную власть.

И Елена это чувствовала, но действовала всегда ненавязчиво, осторожно, вкрадчиво – так, чтобы Зубов не замечал ее силу. Она использовала свою слабость себе во благо, и Зубов восхищался ею. Он готов был пойти на все ради этой женщины.

Нет, не на все. Им владела еще одна страсть, не менее могущественная, чем любовь к Елене, – жажда власти. И Зубов поднимался с одной ступени на другую, становясь все более и более влиятельным.

Конечно, ему хотелось узаконить свои отношения с Еленой Медведковой, но он понимал, что начнутся пересуды, кривотолки и это может сильно повлиять на его карьеру. Федор Иванович знал, что Президент не одобрит его поступок. А если Президент не одобрит, значит, на карьере можно поставить крест. А Зубов мечтал достичь еще больших высот.

– Ты надолго ко мне? – наконец-то отвернувшись от зеркала, спросила Елена и этим вопросом вывела Федора Ивановича из сладкого оцепенения.

– О чем ты? – переспросил он.

– Я спрашиваю, ты надолго ко мне на этот раз? Или опять на пару часов?

– Нет, я отпустил машину и останусь у тебя до завтра.

Он сказал это так, что возражать было бессмысленно.

Хотя Елена понимала, пожелай она, чтобы Зубов уехал – и он уедет. Но ей хотелось хоть как-то отблагодарить этого человека. А отблагодарить его она могла только одним – своей любовью.

– Ты, может, хочешь перекусить?

– Нет, я поужинал, – отказался Федор Иванович. – А вот еще выпить могу.

– У тебя безумно усталый вид.

– Да, замучился, – признался Зубов.

– Тогда давай, вставай.

Елена взяла Федора за руки, подняла, сняла галстук, расстегнула пуговицы белоснежной крахмальной рубахи, швырнула галстук и пиджак на диван.

– Вот так ты мне больше нравишься Сейчас ты никакой не начальник, а просто нормальный человек.

Зубов улыбнулся и жадно поцеловал Елену.

– Не спеши, не спеши, дорогой.

Они вместе пошли в душ и долго нежились под струями воды. А затем, шлепая мокрыми ногами по паркету, направились в роскошную белую спальню.

Переступив порог. Зубов буквально набросился на женщину. Страсть охватила его, и Елена потакала ему во всех желаниях, исполняя все просьбы, даже предугадывая их.