Андрей Воронин - Пророк

– Четыре бутылки с половиной.

Валька подвела в уме несложный подсчет:

– В каждой по шесть градусов… Если это на водку перевести, то ты триста граммов саданула.

– Падлой буду, но это он. У него винтовка снайперская есть.

– Чего же ты молчишь?

– А вдруг не он? – с чисто женской «последовательностью» сказала Машка.

Валька сидела, подперев голову руками, и смотрела на изобилие товара очумевшим взглядом.

– Да уж…

– Я сама целую неделю раздумывала, говорить кому-нибудь или нет. Потом Прошкину сказала, пусть решает, что делать.

– Легче стало? – вздохнула Валька.

– Еще тяжелее.

– Давно Прошкин об этом знает?

– Давно, – Машка взглянула на часы, – три часа уже прошло.

– Ой, что будет! – промычала Валька. – Леонарда не предупредили!

– Ты поклялась никому не говорить.

Машка в испуге прикрыла рот ладонью, вспомнив, что и сама давала точно такую же клятву.

– Ты не волнуйся, на тебе жвачку, чтобы родители запах не учуяли. Иди и отоспись. Все будет хорошо.

– А если это не он? – шептала Машка, которую Валька пыталась выпроводить из киоска.

– Иди и ни о чем плохом не думай, ты все правильно сделала.

Валька настолько обеспокоилась судьбой подруги, что закрыла киоск, попросила присмотреть за товаром соседку и проводила Машку до самого дома.

Девушка открыла дверь своим ключом, проскользнула в комнату и легла на кровать.

Федька, желавший узнать, как отреагировал Прошкин на тайну сестры, ничего не сумел от нее добиться.

– Пошел к черту! – сказала Машка, натягивая на голову плед.

Валька так расстроилась, что, вернувшись на рабочее место, дважды обсчиталась, причем не в свою пользу.

– Что же делать? – шептала она.

Первым желанием было броситься к Леонарду и предупредить его. Однако существовало «но».

«А вдруг он и в самом деле снайпер? Леонард не такой, как все, значит, может и вести себя не так, как другие».

Оказаться пособницей террориста-убийцы Вальке не улыбалось. «Узнала я тайну случайно, значит, ответственности на мне особой нет», – решила продавщица.

– Пачку «Магны», – попросили ее.

– Двадцать рублей, – ответила Валька, положила пачку и, занятая своими мыслями, помня лишь последнюю фразу, положила на нее две десятки.

– Девушка, с вами все в порядке? Вы хорошо себя чувствуете? – поинтересовался мужчина в красной спортивной кепке, сгибаясь в три погибели и заглядывая в узкое окошко над прилавком.

– Что вам не нравится, мужчина? – возмутилась Валька. – Сигареты двадцать рублей стоят.

– Все правильно, но это я вам должен двадцать рублей, а вы мне деньги даете. Вот я и думаю, не перегрелись ли вы на солнце.

– Ой, спасибо!

– Не за что.

Валька взяла себя в руки:

– Погодите. Человек вы хороший, я сразу поняла. Сделайте одолжение, подождите.

Валька поискала в киоске бумагу. Но под руки попадались лишь ценники и накладные, которые ради экономии печатались на обеих сторонах листа. Наконец, сообразив, она оторвала крышку от блока сигарет и шариковой ручкой написала:

«Командиру ОМОНа. Есть важное сообщение. Я торгую в киоске на площади России, сверху – вывеска „Веста“. Приходите, все расскажу. Буду на месте до десяти часов вечера. Валя».

Тонкий картон от сигаретного блока Валька сложила пополам, заклеила скотчем и, выбежав из киоска, всучила мужчине:

– Будете проходить возле бригады спецназа, отдайте на КПП. Скажите командиру, что дело срочное, очень важное.

Мужчина покосился на девушку, пытаясь понять, в своем ли она уме, затем уловил запах пива.

– Вы уверены?

– Да, дело важное, жизнь или смерть… – заговорщицки произнесла Валька. – Пусть обязательно командиру передадут, – и вернулась в киоск с чувством исполненного долга.

Мужчина пожал плечами, спрятал сложенную вдвое картонку в карман легкой белой куртки и, не спеша, направился к центру города. До КПП он добрался примерно через час, попив кофе в гастрономе и раздумывая, есть ли смысл выполнять просьбу подвыпившей девушки.

Наконец он оказался возле КПП. Мужчина был застенчив и постучал согнутым пальцем в стекло двери. Вышел часовой с автоматом:

– Вы к кому? – грозно спросил он.

– Тут, знаете ли, дело такое… – мужчина развел руками, – даже не знаю, с чего начать.

Девушка в киоске сидит, попросила командиру передать, – и он вытащил неровно оторванную картонку, сложенную пополам и заклеенную скотчем. Мне показалось, что она немного выпивши, но говорила, что это очень важно и нужно отдать в руки командиру. Вопрос жизни и смерти.