Андрей Воронин - Слепой в зоне

– А мне не тебя надо было искать.

– Понятно.

Судаков сидел за столом на стуле с жесткой спинкой. Ненавистное ему мягкое кресло он откатил в угол. Стул был самый обыкновенный, вроде тех, на которых сидят школьные учителя. Да и сам Судаков больше походил на учителя, чем на начальника управления важного ведомства. А экран за его спиной, задернутый шторой, напоминал школьную доску, скрытую от глаз учеников перед контрольной работой. Казалось, вот сейчас седовласый генерал поднимется, раздвинет шторки и скажет: «Контрольная по алгебре. Кому первый вариант, а кому второй – выбирайте».

Почти так и произошло. Только за спиной генерала оказалась не школьная доска, а подробная карта, склеенная наспех из отдельных листов. Карта была военной, последнего выпуска – это Глеб определил мгновенно сколько таких карт прошло через его руки.

– Садись, Глеб. Крапивин, принеси кофе.

Полковник бросился выполнять приказание.

– Это очень важно. Нам стало известно, где находится этот долбаный фугас.

Глеб посмотрел на карту за спиной генерала и сказал:

– Я так и думал.

– Мы тоже примерно так рассуждали. Но наша версия теперь подтвердилась фактами. Мы засекли разговор жены Шанкурова – предположительно с террористами.

Их запеленговать не удалось. Разговаривали из движущейся машины, и разговор был недолгим.

– Понятно. Я бы на месте этих мерзавцев поступил так же, – сказал Глеб. – Где можно прятать ядерный фугас? Лучше всего в чернобыльской зоне. До атомной станции недалеко, поэтому никакими приборами его там не засечешь. Там же всюду фон повышенный.

– Да, фон довольно высок. Так что дело опасное.

– Так может, генерал, послать туда какой-нибудь спецотряд, и пусть разбираются? Пусть перестреляют всех этих болванов.

– Если было бы так просто, мы бы так и поступили. Но ты же, наверное, представляешь, там, скорее всего, действует не один человек. Их может быть десяток, а может быть и больше. Они сидят и следят за малейшим передвижением в зоне. Днем – в бинокли, ночью – в приборы ночного видения. И в случае чего они могут взорвать фугас, им терять нечего.

– Все так, – кивнул Глеб, – но ведь и я не мышь, которую невозможно заметить.

– Но ты один. У тебя есть опыт в проведении подобных операций. Тебе надо лишь обнаружить их. Если будет нужна помощь, то можешь рассчитывать на нас.

Что тебе понадобится для этой операции? – генерал Судаков требовательно взглянул на Глеба Сиверова. Тот немного задумался.

– Во-первых, мне нужна будет машина. Но такая, чтобы она не бросалась в глаза.

– Какая именно?

– Я имею в виду военный «уазик» с лебедкой. Нужны, конечно же, средства связи, оружие.

– Ты собираешься действовать в одиночку? – поинтересовался генерал.

– Да, я предпочитаю действовать в одиночку. Я привык отвечать только за себя.

Генерал понимающе закивал:

– Да-да, так будет лучше, наверное. Крапивин займется и обеспечит тебя всем необходимым. Звонить мне можно по тому же телефону. В твоей машине будет установлена спутниковая связь.

– Желательно, чтобы ваши люди, генерал, были где-то неподалеку, чтобы они по моему сигналу смогли быстро выдвинуться.

– Сделаем. Мы пошлем самых лучших, самых надежных и проверенных.

Глеб хмыкнул. Ему неоднократно приходилось сталкиваться с людьми, которых называли проверенными и от которых было больше хлопот и неприятностей, чем пользы. Правда, иногда попадались и настоящие профессионалы. Но такое случалось редко. Крапивин уже стоял с колбой, полной черного густого кофе, и чашками.

– Полковник, будете работать с Глебом Петровичем. Все его просьбы и распоряжения должны быть выполнены. Тебя, Глеб, перебросят в Белоруссию, на военный аэродром, вместе с машиной и грузами. Я уже договорился с военными.

– Это хорошо. Но мне надо заехать на Арбат.

– Да, пожалуйста.

– Насчет моего «свидания» с Штякуровым – оно отменяется. По-моему, он не контролирует ситуацию. Лишь станет набивать себе цену.

– Им займутся мои люди…

Уже через час Глеб Сиверов снова был на Арбате. Войдя в свою мастерскую, он сел на диван. Затем встал, бесцельно послонялся от стены до стены, задумался. Минут пять он стоял, глядя в окно.

«Ну вот, опять нужно уезжать», – подумал он без сожаления, подумал, как о чем-то привычном и будничном. Вся его жизнь за последние годы состояла из сплошных сборов, отъездов, возвращений, поездов, самолетов, автомобилей. И он уже привык к подобному положению вещей.